Мы возвращаемся домой. У нас весельное судно с парусом. Восемь или десять пар гребцов и один большой косой парус. Я стою у руля. Кажется, я капитан этого судна и его хозяин. Хотя нет, хозяином всех наших судов является царь Крита. Он строит суда, он назначает капитанов, он снаряжает миссию.
Еще на судне у нас есть навигатор. Его дело - определять курс. Для этого он разговаривает с ветром, с водой, с рыбами, с дельфинами и, видимо, еще с кем-то. Он считает воду универсальным носителем информации и, например, по форме и направлению волны, или даже водной ряби он за несколько дней может предсказать приближающийся остров. Он никогда не спит, потому что ночью он разговаривает со звездами. У нас очень хороший навигатор, и мы всегда идем самым быстрым путем к дому, и поэтому навигацию всегда заканчиваем первыми.
Но только не в этот раз. И не потому, что ошибся наш навигатор. Наоборот. Благодаря его умению мы на обратном пути каждый раз брали воды и пищи всего на один день больше, чем требовалось для плаванья от острова к острову, от стоянки к стоянке. Потому что на этот раз мы раньше других начали навигацию, мы дальше других заплыли к неизведанным землям, мы больше обычного загрузили наше судно, и мы везем нашему царю то, за чем он нас и послал.

Мы везем железо!
Я чувствую сильное возбуждение оттого, что мы обладаем теперь таким ценным грузом. Потому что железо - очень твердый и упругий металл. Одновременно это очень легкий металл. Я мысленно сравниваю этот металл с нашим сплавом олова и меди и понимаю, что железо несравнимо лучше. Хорошо, что северяне согласились взять вес на вес нашего золота взамен за этот удивительный металл. И наш царь все это предвидел, поэтому я чувствую прилив радости от того, что он будет доволен.

Гребцы сушат весла, поскольку навигатор поймал ветер. Его свист напоминает посвисты стрел северян. В голове крутятся увиденные картины и услышанные рассказы от северных людей. Они рассказывали, что получили железо от духов гор. Много лет они молились своим горным богам и просили помощи для выживания в их суровых условиях, потому что до появления железа северяне очень скудно жили. Раньше они использовали для наконечников и ножей бронзу так же, как и мы. Но стрела с таким наконечником могла только ранить горного барана, и он даже мог убежать со стрелою в боку. И вот, после долгих молитв и многих жертв, боги послали людям знак. И этим знаком было рождение сына у вождя племени. Когда сыну исполнилось семнадцать лет, он принес людям железо. Теперь северяне изготавливают из железа ножи, наконечники, отделку луков и даже посуду. Этот металл получился тверже камня и легче воды. Я еще раз переживаю картину, продемонстрированную мне хозяевами той земли, когда стрела пробила на вылет тело овна. Я своими глазами видел лопатку животного, раздробленную железным наконечником. А на состязаниях стрела нашего лучшего лучника упала на сто десять шагов ближе, чем стрела, запущенная местным мальчиком. Только теперь, под свист ветра и шелест волн, до меня стало доходить, что боги этих северных суровых людей дали им новую необъяснимую силу.

Ну вот, уже и наши берега. Мы приплываем затемно, последними. Но нас ждут. Навигатор, как всегда точно, вывел нас на три костра на склоне горы. Два горят пониже, один повыше. Наши будут жечь костры каждую ночь, пока не придет из плаванья последнее судно, даже если бы пришлось жечь всю зиму.

Помнится вздох облегчения, вырвавшийся у всей команды, когда нос корабля прошуршал по прибрежной гальке. Мы дома!

Удивительно, какой большой почетный караул нас встречает. Наш царь позаботился и прислал нужное количество носильщиков для того, чтобы перенести в кладовые дворца сразу весь наш бесценный груз. Начальник караула объясняет нам, что ему приказано всю команду с поклажей немедленно проводить во дворец, ограничивая при этом какое бы то ни было общение с жителями города. Корабль велено взять под охрану. Странная предосторожность. Судя по выражению его лица и лиц остальных сопровождающих, я понимаю, что у нас дома случилось что-то чрезвычайное. Гребцам не разрешают даже обнять своих жен, многие из которых, несмотря на ночное время, собрались в бухте, но не спешат к нам навстречу, стоят поодаль. Ага, догадываюсь я, все дело в том, что мы привезли стратегический груз. Хотя с другой стороны, во мне крадется беспокойство… Может быть что-то случилось с нашим правителем, или с кем-то из семьи? Начальник караула резко отвечает мне, что в семье все в порядке. Что-то тут не то, неужели это арест? Или, может быть, что-то в нас самих?

И тут до меня доходит! Так это же сон! Вся наша миссия, корабль, команда гребцов и даже первые на этих берегах изделия из железа, которые мы привезли, - все это снится правителю Крита царю Миносу!

Проснувшись утром, Правитель Минос продолжал оставаться в глубоком сосредоточении и раздумьях, в которых он пребывал последние недели. Свершилось! Властители стихий в очередной раз услышали его призывы и послали свое сообщение. То, к чему Правитель готовился несколько месяцев путем установления специального режима в питании, упражнений и медитаций, доступных только ему, то, чего ждал он, его ближайшие соратники и весь народ, пришло во сне в таком необычном виде.

Необходимость запросить предсказание была острейшая, поскольку дело жизни царя и дело жизни его подданных затормозилось. Затормозилось строительство храма-дворца. Теперь перед царем стоял судьбоносный выбор: или применить силу, то есть, привезти с чужих берегов невольников, да и своих работать заставить; или найти какую-то сверхидею, но такую убедительную, чтобы она сама подвигла людей на подвиг. В любом случае, без силы не обойтись, но в одном случае сила внешняя и представляется в виде власти тирана, а в другом - она внутренняя, и свершения достигаются массовым энтузиазмом. В противном случае, как бывало не раз, цивилизация погибнет из-за склонности людей к праздности и лени. Поэтому от богов потребовался мудрый и хитрый ход, когда воля правителя вызывала бы энтузиазм и рвение у подданных.

Нужно собрать совет для разгадки, для толкования сна-послания.
На совет собрались все жители царства, но держали его только держатели ответственности: навигаторы - толкователи звезд и стихий, художники, строители, представители растительного и животного царств. Правитель Минос подробно рассказал собравшимся свой сон, про экспедицию, про возможности железа, про то, как он решил ограничить сведения о его появлении. И стали держать совет.

- Горы мне говорят, что не всю еще силу они передали нам в услуженье и откроются новые их кладовые, - сказал толкователь гор.

- Ветры мне говорят, что взмахнут еще птицы железными крыльями и понесут людей над землею, - сказал толкователь ветров.

- Воды мне говорят, что будут просторы их бороздить другие суда, грядущие вместо твоих деревянных судов, - сказал толкователь вод.

- Растения плачут, - сказал представитель растений.

И лишь представитель дельфиньего царства молчал. Он не сказал о красоте, которой сила смертью грозила. Он промолчал о любви, на смену которой вползали доблесть и страсти. Зачем произносить слова, когда слышащий слышит все сам.

- Скажи, звездочет, каким временем мы располагаем до предвиденных мною событий? - дал слово звездочету царь Минос.

- По моим подсчетам сто десять сезонов, - сказал звездочет. - В сто одиннадцатую навигацию твой сто одиннадцатый корабль впервые привезет на остров железо. И тогда ничего исправить уже будет невозможно.

Правитель Минос услышал, и Правитель Минос увидел. И самое опасное, что он увидел - это блеск глаз своих подданных: охотников, пастухов, каменотесов. Такой блеск появляется всегда, когда в человека вселяется Сила, и чем бы он ни занимался, теперь он превращается в воина, потом в солдата. Этот блеск навсегда искажает виденье мира, и изменить уже ничего нельзя.

И тогда Правитель Минос встал и огласил решение Совета, как и было принято по закону.

- Достойнейшие жители земли нашей! Теперь вы видите, что времени осталось мало, а испытания, ждущие нас, нелегки. Чему должно случиться - случится. Поэтому положим все данные нам силы, умения, знания на завершение строительства порученного нам храма - нашего города, нашей надежды. Вы знаете, что наш город является символом совершенства, символом красоты, он и есть сама рукотворная Красота. А Красота есть то, что доверено нам богами, и мы должны поднять её на наивысшую высоту для достойной встречи грядущего. Не смотря на то, что оно, как вы видите, надвигает на нас тупую, необузданную Силу. Эта Сила будет обещать вам немалые преимущества. Не верьте ей! Потому что первое, что она сделает - она источит вашу душу. Вы потеряете чистоту, вы перестанете слышать окружающую вас природу. Вы перестанете относиться к природе, как к равной, это разрушит гармонию мира. На смену придет иллюзия возможности установления власти над природой. И хотя времени осталось мало, но, хвала богам, мы предупреждены, и мы не потратим время зря.

Греки загалдели на своем мягком обтекаемом наречии. Женщины перекрикиваются, смеются, как будто над кем-то подтрунивают. Что за наваждение? Как они посмели такое в присутствии царя? Вдалеке пели утренние петухи. Неужели петухи были еще в минойском царстве? Что-то тут не то, и я изо всех сил пытаюсь открыть глаза. Наконец мне это удается. Густой куст розана кивает через открытую балконную дверь ярко-розовыми цветами, и приглашает зеленой рукой выйти. До меня медленно начинает доходить, что я в гостиничном номере отеля "Атлантик" города Рефимна, разросшегося вокруг венецианской крепости, построенной морской республикой для контроля северного побережья острова Крит. Горничные, переговариваясь, катят свои тележки с чистым бельем. Скоро придут убирать номер, не поваляешься. Пора вставать.

- Ма-ам! Ты здесь?

Мама вышла из ванной комнаты и присела на край дивана, специально разложенного в номере для семьи из трех человек.

- Доброе утро, сынок. Проснулся?

- Мам, ты знаешь, очень странный сон приснился мне, - сын приподнялся и положил свою голову на мамины колени, мама обняла его, погладила по всклокоченной голове. - Сначала я как будто капитан древнего корабля, который привез впервые на остров железо, но меня арестовали со всей командой.

- Ну, ты же вчера сколько, часа три проиграл в холле на игровом автомате в морской бой? А то, что арестовали, может быть, так приснилась неудача, когда ты не смог дойти до девятого уровня, - мама продолжала обнимать сына и смахивать с лица песчинки, прилипшие еще после морского купания.

- Но потом я оказался в другом сне, лет за сто до железа, на собрании минойского народа. И там царь уже знал, что придет новая сила в виде железных изделий, но он почему-то стал призывать всех этих, чтобы они все силы бросили на строительство дворца, вместо того, чтобы побыстрее пойти и самому найти железо, раз он был такой продвинутый и даже видел все на сто лет вперед.

"Какой впечатлительный, - подумала мама, - стоило побывать на развалинах Кносского дворца и ему уже это снится. Искренняя натура, но очень чувствительная, как он удержится в этом мире?"

- Может быть, потому, сынок, что если бы он сразу стал искать железо, то превратил бы своих строителей и художников в солдат на сто лет раньше, и тогда они не добились бы такого совершенства в красоте, которую мы с тобой видели в Кнососе. Ну а сейчас поднимайся, умывайся. Папа уже отнес наш багаж к автобусу, позавтракаем и уезжаем.

А классно здесь все придумано, что есть утро и есть мама, и все ночные опасности и страхи, которые ночью казались такими важными и большими, на самом деле оказались такими понятными и простыми. Ха!
Сын вскочил с постели, поцеловал маму и убежал.

Мама улыбнулась и вздохнула.

21.09.2003.
п.о.Перечный, пролетая в Москву над Харьковом рейсом авиакомпании "Россия" в 18.30.