Лекция 21.
О разномыслии в ранней христианской церкви. Ориген.

 

Мы продолжаем говорить о разномыслии в ранней христианской церкви. Пока я просто даю информацию – кто, что, где, когда. А вот почему именно то или иное направление было впоследствии объявлено ересью, а что и почему вошло в систему догматов – мы поговорим позднее.

Сегодня мы поговорим об одном, возможно, самом значительном и самом драматичном деятеле раннего христианства – об Оригене.

Личность и произведения Оригена как при жизни, так и после смерти были окружены необычайным уважением и авторитетом. Его учение легло в основу многих учений, и еретических, и православных. Ориген был вторым выдающимся представителем александрийской школы, которого поистине можно назвать основателем христианского богословия. Он первым предпринял серьезную попытку систематического объяснения христианства в категориях эллинской мысли.  О жизни и деятельности Оригена сохранились многие подробные сведения у Евсевия в VI книге «Церковной Истории»; но это, в сущности, незначительные фрагменты от «Апологии Оригена», составленной в начале IV в. перед мученическою смертью пресвитером Памфилом и Евсевием. Некоторые воспоминания в этих фрагментах представляют немногие сохранившиеся письма самого Оригена,  а также о жизни великого учителя мы узнаем отчасти из писаний св. Григория Чудотворца и блаженного Иеронима.

Ориген Адамант (185–253) — греческий христианский теолог. Его языческое имя означает «рожденный Оросом», «Сын Ора», «продолжатель, потомок Ора или Гора» – египетского бога, сына Осириса. Адамант в переводе означает Алмазный. Он родился в Александрии, которую называли "воротами в  Египет". Город, напоминаю, был знаменит своей библиотекой, получившей название "Александрийской", созданной Птолемеем Сотером ещё в III веке до Р.Х., где, по преданию, хранилось 700 000 свитков ценнейших рукописей и книг. В Александрии была создана Академия Наук, где работали такие всемирно известные ученые, как Эвклид, Аполлоний Пергский, Никомах, Герофил, Эразистрат.  Александрия – родина неоплатонизма, центр интеллектуальной и культурной жизни. Здесь в многообразных формах взаимодействовали все религии, все мифологии восточных и западных народов, и сплетались их исторические судьбы. Философы и ученые получали жалованье и ничем не должны были заниматься, кроме как науками. В городе существовало большое количество частных образовательных учреждений, возглавлявшихся выдающимися мыслителями или риторами; во II веке среди них уже было немало христиан.

Начальное образование  Ориген получил у своего отца Леонида, преподававшего в христианском училище математику и матери – еврейки, которая приняла христианство. Родители и  были первыми наставниками сына. Уже тогда мальчик удивлял своего отца способностями к учению, глубиной проникновения в текст Библии. Евсевий в «Истории Церкви» писал о том, как Леонид воспитывал своего сына:

"Отец питал в нем заботливость и о познании Слова Божия, для этого прежде всякого занятия эллинскими уроками он заставлял его изучать уроки по Священному Писанию, каждый день затверживать из него по несколько мест и пересказывать на память. Это занятие было отнюдь не вопреки желанию отрока, напротив, он предавался ему с величайшей ревностью, так что не удовольствовался простым и легким чтением мест Священного Писания, но искал чего-то больше, ещё в то время пускался в глубокие созерцания и причинял отцу немало хлопот, спрашивая его, какой смысл заключают в себе выражения боговдохновенных книг. Отец хотя по наружности выговаривал сыну, внушая ему не быть пытливым выше своего возраста и не искать в Писании ничего, кроме простого и очевидного смысла, однако внутренне сам в себе очень радовался, и виновнику всяких благ Богу возносил величайшее благодарение за то, что Он удостоил его быть отцом такого сына ".  (Евсевий. Церк. история VI, 2, 7-10)

"Видимости ради он бранил сына, советуя ему не умничать не по возрасту и удовлетворяться прямым смыслом Писания, но в душе ликовал, горячо благодаря Бога, Подателя всего доброго, за то, что Он удостоил его стать отцом такого сына. Рассказывают, что он часто подходил к спящему мальчику, открывал ему грудь и благоговейно целовал ее, как освященную пребыванием Духа Божия; счастье свое полагал он в сыне", — писал Евсевий.

В 202 г. при императоре Септимии Севере, занявшем престол после междоусобной войны и царствовавшем с 196 по 211 г., в Александрии,  было объявлено жестокое гонение на христиан. Предписывалось уничтожение церквей, богослужебных книг, заключение в тюрьму представителей христианских общин, жестокие казни, так, например, в Лионе был замучен св. Ириней, тамошний епископ.

Как и многие александрийские христиане, попал в тюрьму и отец Оригена Леонид. Юноша пишет отцу письмо, с увещаниями о том, чтобы отец не боялся мученичества. Он прямо говорил ему, как приводит Евсевий: "Смотри, из-за нас не переменяй своих мыслей ". Леонид умер мученически за веру.

Горячо любивший отца юный Ориген хотел разделить его участь, добровольно сдавшись властям. Однако мать спрятала одежды сына, чем вынудила его остаться дома – стыдливость возобладала над благочестием, и мучеником Ориген не стал. Семейное имущество было конфисковано, и он, имея на своем попечении мать и шестерых младших братьев, начал зарабатывать на жизнь преподаванием грамматики и риторики. Позднее, отдавая дань памяти отца, он опубликует "Увещание к мученичеству".

Тогдашним руководителем училища оглашенных был Климент Александрийский, и это гонение заставило его покинуть Александрию. В 203 г. Ориген сделался учителем Александрийской школы, а затем занял место руководителя в знаменитой Александрийской катехизической (огласительной) школе. Вскоре  александрийский епископ Димитрий официально признал Оригена руководителем школы.

Огласительное училище приобрело под руководством молодого, замечательно образованного и высоконравственного учителя  совершенно новый характер. Ввиду притока грамотных людей Ориген поставил дело шире и ввел обучение светским наукам, которые обыкновенно преподавались в высших языческих училищах.   Учащиеся – не только кандидаты к принятию Крещения, но и любые желающие получать знания,  имели свободный доступ к занятиям.  Практически школа стала открыта для кого угодно и приобрела атмосферу интеллектуальной вольницы. Возможно, в этом таился корень будущих непростых отношений Оригена с Димитрием, епископом Александрийским, который пытался упорядочить церковную жизнь в Александрии.

"Когда Ориген занимался этим ... и когда в Александрии некому было принять на себя должность оглашателя, потому что, боясь гонения, все разбежались: тогда пришли к нему некоторые язычники и изъявили желание слышать Слово Божие... Оригену было восемнадцать лет, когда он получил в управление огласительное училище, когда по случаю гонения при александрийском префекте Акиле оказал много пользы и приобрел себе славное имя у всех верующих за ту приязнь и любовь, какую оказывал всем святым, знакомым и незнакомым ему мученикам... Являя такие примеры любомудренной жизни, он естественно возбуждал соревнование и в своих учениках, так что многие и из неверующих, по учености и философии люди известные, были привлечены его учением и, приняв от него искренне, всем сердцем, веру в Божественное слово, по случаю тогдашнего гонения прославились: иные же, быв взяты, даже скончались мученически». (Евсевий, "Церковная история", кн. 6, гл. 3)

"К Оригену приходили и многие другие ученые мужи, привлекаемые повсюду разнесшеюся славою его имени, и желали удостовериться в богатстве духовных его познаний. Ревностно внимало ему бесчисленное множество еретиков и немалое число знаменитейших философов, учась у него не только божественной, но и внешней мудрости. Тех своих слушателей, в которых были заметны хорошие дарования, Ориген вводил в круг наук философских, преподавал им геометрию, арифметику и другие предуготовительные предметы, знакомил их с различными системами философов и объяснял написанные ими сочинения, делая на каждое из них свои замечания и взгляды, так что у самих язычников прослыл философом. Напротив, слушателей простых и менее образованных заставлял он изучать науки, входившие в круг обыкновенного воспитания, говоря, что эти знания доставят им немалое облегчение в уразумении и изъяснении божественных Писаний. Для сей-то особенно цели познания светские и философские он почитал нужными и самому себе. ("Церковная история", кн. 6. гл. 18)

Когда Григорий Чудотворец (тогда еще носивший имя Феодор) впервые пришел к Оригену, то “... был поражен его речью, как стрелой”. Впоследствии Григорий, сам уже ставший епископом и знаменитым проповедником, автором первого Символа веры, составил "Благодарственную речь Оригену” – первый христианский панегирик в честь Оригена, который способствовал распространению его идей повсюду, в том числе и в Малой Азии. 

Григорий писал про Оригена – это муж, “... который ... для тех, кто может проникать своим взором в глубины его внутренних качеств, ... наделен высшими преимуществами, которые приближают его к Божеству”. В «Благодарственной речи» он описал также стадии обучения. Первой являлась «диалектика», или познание не только внешней стороны вещей, но и их внутренней сущности, развитие критической способности души и умения излагать свои мысли. Затем – «физика», целью которой было развитие и формирование «низшей части души», исследование зримых форм мира в целом и его частей; такая физика включала в первую очередь геометрию и астрономию, позволяла ученику, словно по лестнице, восходить до «доступного неба» (VIII, 112-114). Естественным продолжением физики являлась этика. Задачей ее было сделать учеников невосприимчивыми к скорбям, бесстрастными в отношении всех зол, внутренне упорядоченными, уравновешенными, подлинно богоподобными и блаженными (IX,116). Конечная цель преподаваемой Оригеном этики состояла в том чтобы, «чистым умом уподобившись Богу, приблизиться к Нему и пребывать в Нем» (XII, 149).

Заключительным этапом образования была теология, органично включавшая в себя философию. По словам Григория, Ориген требовал чтения произведений всех древних философов и поэтов, за исключением «безбожников», «и сам он шел вместе с нами  впереди, ведя нас за руку, словно во время путешествия, на тот случай, если встретится на пути что-либо неровное, потайное или коварное» (XIV, 170-171). После изучения философии Ориген приступал к собственно теологии, которая заключалась преимущественно в осмыслении Священного Писания. Толкования учителя вызывали у Григория впечатление, что Ориген находится «в постоянном общении с Божиим Духом» (XV, 179) и имеет от Бога величайший дар – «воспринимать как бы из уст Божиих и изъяснять людям, как это доступно для человеческого слуха» (XV, 181).

По мере того, как расширялись интеллектуальные интересы Оригена, в его школе устанавливалась атмосфера широты взглядов и взаимного уважения между христианами и язычниками.

Григорий Чудотворец писал: "Нам ничего не было запрещено, ничто не было от нас сокрыто. Мы пользовались возможностью узнать всякое слово, варварское и эллинское, тайное и явное, божественное и человеческое, кочуя от одного к другому совершенно свободно и исследуя их, пользуясь плодами всего и наслаждаясь богатствами души; было ли это некое древнее учение об истине, или же его можно назвать как-то иначе, — мы погружались в него, полные чудесных видений, будучи снабжены прекрасной подготовкой и умением. Одним словом, это поистине был наш рай..."

Возглавляя школу, Ориген продолжал учиться и сам: изучал у раввинов еврейский язык, а в 209-210 гг.  слушал лекции у великого Аммония Саккаса (Сакка) (Аммония Мешечника), основателя неоплатонической школы в Александрии, из которой вышел Плотин. Аммоний Саккас был незнатного происхождения, от христианских родителей, но был наделен такой исключительной, почти божественной добротой, что был назван Теодидактосом ("Богом наученный"). Он почитал то, что было ценным в Христианстве, но в раннем возрасте порвал с ним и с Церковью, не сумев найти в Христианстве превосходства над более древними религиями...   Божественная мудрость открылась ему в снах и видениях. Он решил примирить все религиозные системы, и показав их общий источник, установить одно всеобщее вероучение, основанное на этике. Его жизнь была столь безупречной и чистой, а учение — столь глубоким и обширным, что несколько отцов церкви стали его тайными учениками. Климент Александрийский был о нём очень высокого мнения.

Саккас и его ученики называли себя “филалетами” — любящими истину. Другие же называли их “аналогистами”, из-за их метода толкования всех священных легенд, символических мифов и мистерий посредством аналогии или соответствия так, что события, произошедшие во внешнем мире, считались выражающими действия и опыты человеческой души. Целью Аммония Саккаса было примирение всех сект, людей и наций под одной верой — верой в Единую, Высшую, Вечную, Непознаваемую и Неименуемую Силу, правящую во Вселенной по незыблемым и вечным законам. Он хотел показать, что изначальная система теософии во всех странах была по сути одинаковой; он хотел убедить всех людей отложить споры и распри, чтобы они объединились в мыслях и намерениях как дети общей матери; он хотел очистить древние религии от загрязнений, добавленных человеком, объединяя и объясняя их на основе чистых философских принципов. Потому наряду со всеми философами Греции в его эклектической теософической школе изучались также и буддизм, и веданта, и магическая, или зороастрийская система. Отсюда и проявление у александрийских теософов таких характерно буддийских и индийских черт как почитание родителей и пожилых людей, братская любовь ко всему человечеству и сострадание даже к бессловесным животным. В то время как Амоний старался установить систему нравственной дисциплины, которая вызвала бы у людей стремление жить по законам своих стран, и возвышать их умы созерцанием и изучением Абсолютной Истины, главной его целью (с помощью которой, как он считал, можно было достичь всех других) было, как он верил, извлечение из различных учений, как из многострунного инструмента, одной полной и гармоничной мелодии, которая нашла бы отклик в каждом сердце, любящем истину.

Ориген глубоко и обширно знал греческую классическую литературу и поэзию, философию, теологию, диалектику, физику, математику, геометрию, астрономию. 

 "... посредством естественных наук он объяснял и исследовал каждый предмет в отдельности..., проникал в природу всего в совокупности, ... до тех пор, пока ясным поучением и доводами ... не вложил в мою душу ... разумного удивления относительно священного управления вселенной и совершеннейшим образом устроенной природы” . Используя астрономию и геометрию, “... он ... как бы посредством лестницы, возвышающейся до небес, делал доступным небо”, - пишет Григорий Чудотворец.

Великого учителя отличала поразительная работоспособность. Он очень тщательно изучал философию, но прежде всего свое возлюбленное Писание, которое он знал от корки до корки – как мало кто до и после него. Ориген гордился своей памятью и не сверял цитаты – поэтому в цитатах у него иногда попадаются ошибки.

Когда по причине увеличения числа слушателей Ориген перестал справляться с объемом преподавательской работы, он поручил преподавание оглашенным своему ученику Ираклу (брат его первого ученика, мученика Плутарха), который впоследствии стал епископом Александрийским, а сам сосредоточился на преподавании богословия и Священного Писания.

Ориген приобщился к интеллектуальной жизни египетской столицы, оставаясь, согласно Евсевию, ревностным и строго православным христианином, всецело поглощенным религиозными и интеллектуальными интересами. Постепенно он сделался кем-то вроде христианского миссионера среди столичной языческой интеллигенции. Он считал, что необходимо отрекаться не только от злого, но и от хорошего, если оно может стать преградой к достижению высших целей. Конечным результатом человеческого существования он видел постижение Слова Божия.

"Говорят, он много пострадал за святое учение веры и за имя Христово; в городе много раз его оскорбляли, поносили и подвергали жестоким истязаниям. Однажды, как говорят, эллины обстригли его, посадили при входе в так называемый Серапиум, т.е. в капище их идола и велели ему раздавать пальмовые ветви приходившим для нечестивого служения и поклонения идолу. Взяв ветви, Ориген, без всякой робости и колебания, воскликнул громким голосом и дерзновенно: «Идите, приимите не идольскую ветвь, а ветвь Христову»… Но награда за подвиг не осталась с ним до конца; то, что он превосходил других своей образованностью и ученостью, особенно раздражало в то время правительственную власть..." (св. Епифаний Кипрский. Панарий.64,1-2)  

В это же время Ориген с необычайным рвением предался аскетизму: ходил босой, мало спал, много постился, строго ограничивал свои материальные нужды. Эта сторона жизни была им сведена к наименьшему: на свое личное содержание он употреблял 4 обола в день; мало спал и часто постился; с аскетизмом он соединял благотворительность, особенно заботясь о пострадавших во время гонений и об их семействах.

Евсевий свидетельствует, что Ориген «много лет жил… такой жизнью философа, отбрасывая всё, что питает юношеские страсти; в течение целого дня нёс он тяжкий труд своей аскезы: большую часть ночи посвящал занятиям Священным Писанием, упражнял себя в посте, спал на голой земле. Всего важнее считал он соблюдение евангельских слов Христа: не иметь ни двух хитонов, ни обуви и не изводиться заботами о будущем».

 Евсевий пишет, что Ориген, который пользовался популярностью у женщин, не хотел, чтобы это неправильно истолковывалось, и чтобы избежать соблазна со стороны многочисленных слушательниц училища и, приняв буквально слова Христа о «скопцах ради Царства небесного» (Мф.19:12),  привел это изречение в исполнение. Он оскопил себя, тем самым раз и навсегда «разрешив» проблему половой нравственности. Но некоторые историки полагают, будто бы оскопление — это слухи, распускаемые врагами Оригена. Не исключено, что подобные слухи мог распустить и сам Ориген.

В 211 году Ориген отправился с визитом в Рим. Его желание было "посмотреть древнейшую общину римскую" (Евс.Ц. Ист.VI,14). В Риме он познакомился и подружился с будущим римским епископом Ипполитом.

212-213 годы Ориген знакомится с Амвросием, богато одаренным человеком, последователем школы гностика Валентина, и  обращает его к христианству. Впоследствии  Амвросий предоставлял Оригену всё необходимое для его литературно-богословских работ, включая стенографистов и переписчиков, которые тиражировали эти произведения Оригена. Но все работы Оригена затем поступали в распоряжение Амвросия.

В 214 году Ориген путешествует в Аравию по вызову тамошнего префекта, язычника, который написал префекту Александрии Димитрию письмо, в котором просил послать к нему Оригена для беседы с "мудрым мужем". (Евс. Ц. Ист. VI, 19).  Пребывание на Востоке немало помогло ему в розыске ценных рукописей, необходимых для его исследований.

Глубокие знания Оригена и дар слова побуждали многих язычников и еретиков обращаться в христианство. Он имел большой авторитет и среди многих церковных иерархов. Фирмилиан, епископ Кесарии Каппадокийской, «так высоко ставил Оригена, что иногда, церковной пользы ради, приглашал его к себе, в свою область, а иногда сам отправлялся к нему в Иудею и проводил в ним некоторое время, совершенствуясь в вопросах богословских".

Оригена приглашали на ряд поместных соборов, где он в присутствии клира и мирян защищал церковное вероучение, выступая в качестве «главного адвоката Православия». Одним словом, Ориген умел дать всякому сообразно степени его развития пищу, умел насаждать веру во Христа как в сердцах простых – простотою, так в умах просвещённых – высотою и глубиною своего учительского слова, и, значит, владел одною из самых важнейших способностей церковного учителя – способностью быть всем вся.

В 216 г. во время репрессий, наложенных на Александрию императором Каракаллой, который отдал город на разграбление солдатам, Ориген нашел убежище в Кесарии Палестинской – "Александрии в миниатюре", где по просьбе своих учеников епископов Феоктиста Кесарийского (позднее кафедра Василия Великого) и  Александра Иерусалимского много проповедовал во время богослужений, работал над комментариями библейских текстов в духе античной философии.  Хотя Ориген не имел еще иерархического сана, однако в этих выступлениях не увидели ничего удивительного, неестественного. В Кесарии существовал перешедший еще из иудейства обычай, что каждый правоспособный член общества мог изъяснять слово Божие. Это имело место и в первохристианских общинах, где, как показывают послания апостола Павла, должность епископа и проповедника еще явно различны. Для александрийских же христиан официальное выступление  Оригена было делом неслыханным. Когда в Александрии буря, поднятая гонениями, утихла, епископ Димитрий потребовал возвращения Оригена к должности учителя. В письме, по этому случаю отправленном им на Восток, он жаловался на дерзость Оригена, решившегося, вопреки всякому порядку, проповедовать в присутствии епископов (Евс.Ц.Ист.VI,19).

Вернувшись в Александрию в 216 г., Ориген в течение последующих 10 лет состоял учителем и ревностно занимался литературными работами, побуждаемый к тому Амвросием. В 229 г. Ориген, имея на руках рекомендательное письмо епископа Димитрия, совершает путешествие в Грецию, в Афины, чтобы помочь Церкви против Кандидуса, последователя гностика Валентина,  и на Восток. По предположению Блаженного Иеронима, целью этой поездки было увещание еретиков, как говорит Руфин (переводчик писаний Оригена на латинский язык) "для борьбы с еретиками, которые забрали там большую силу”.

На обратном пути Ориген, остановившись у своих кесарийских друзей, по их совету, во избежание неудовольствия Александрийского епископа Димитрия, был посвящен во пресвитера Феоктистом, еп. Кесарии.  

Когда через два года он вернулся в Александрию, то был встречен недружелюбно еп. Димитрием. Слава его вызывала в нем зависть. Считал он и нарушением своих прав посвящение Оригена епископами других Церквей. Скопчество Оригена Димитрий признавал препятствием к поставлению его пресвитером (в ветхозаветной традиции скопцы не могли становиться священнослужителями). На соборе в Александрии Оригену запрещено было учить в Александрии, и указано пребывать вне Александрийской епархии (231 г.). Кроме дисциплинарных нарушений, Ориген обвинялся и в отступлениях от некоторых церковных догматов, принятых в те времена. Причиной осуждения стали некоторые из учений Оригена, которые Димитрий счел еретическими. Действительно, именно в Александрии было создано одно из самых известных сочинений Оригена, «О началах», содержавшее в своем оригинальном, греческом, варианте непривычные мысли о сути христианского учения.

Решение Александрийских соборов против Оригена поддержала только Римская церковь; в Палестине, Финикии, Аравии, Ахайи их не приняли во внимание. Изгнав Оригена в 230 г., епископ Димитрий в том же году умирает. Преемником становится Иракл, бывший соратник Оригена по катехизической школе, его друг и сподвижник.

В 232 году Ориген перенес свою ученую и преподавательскую деятельность в Кесарию Палестинскую. Он основал  в Кесарии монастырь и стал его настоятелем. В том же  году, после смерти Димитрия, Ориген вернулся в Александрию, и снова был отлучен преемником Димитрия. На этот раз Ориген окончательно переехал в Палестину, где многие епископы были его бывшими учениками. Он продолжал свою ученую и преподавательскую деятельность и приобрел такой авторитет, что каждое его слово записывалось стенографами.

Из Александрии вдогонку ему идут обвинения. В одном из писем своим александрийским друзьям Ориген отвергает возводимую на него клевету. О тяготах учительского труда, которые Ориген продолжал нести в Кесарии, написано у  св. Григория Чудотворца, что Ориген «поощрял к добродетели более делами своими, чем словами».

Из Аравии  Ориген поехал в Антиохию по приглашению матери императора Септимия Севера Юлии Маммеи, которая «сочла за счастье встретиться с Оригеном – слава его разнеслась повсюду и дошла до её слуха – и ознакомиться с его проникновением в смысл Священного Писания», где  дает ей начальное наставление в христианстве.  Юлия Маммея в своей частной молельне держала статуи Аполлония Тианского, Авраама, Орфея и даже Христа. 

После 235 года император Максимин Фракиянин поднял гонение на христиан, которое затем продолжил император Валериан. Когда гонения дошли до Кесарии Палестинской, Ориген вынужден был уйти в Кесарию Каппадокийскую. 

В 236 г. император Максимилиан издал указ о преследовании христиан. Сподвижники Оригена, пресвитеры Кесарийской общины Амвросий и Протоктет, будучи посажены в тюрьму, подверглись серьезной опасности. Обращаясь к своим друзьям в сочинении «Увещание к мученичеству», Ориген укреплял их дух многочисленными примерами из Библии, содержащими описания подвигов мучеников за веру.

Будучи сыном мученика, сам жаждавший мученичества за веру, доказав всей своей жизнью верность Христу, мог ли он написать иначе? «Преследуемый за веру под пытками теснейшим союзом соединяется с тем, кого он публично исповедует». «Если желаем мы свою душу спасти, дабы ее снова получить не в виде души, а в лучшем виде, то должны мы потерять ее в мученичестве. Если мы сложим душу к стопам Христа, то доставим ей истинное спасение». (Ориген, «Увещание к мученичеству»). Гонения воспринимал  Ориген с должным самообладанием и готовностью, как неизбежную долю, как необходимое мученичество, которым был отмечен блистательный путь Христа. Он продолжал усиленно работать, а о своих гонителях писал, что испытывает к ним жалость.

В эти годы Ориген предпринял путешествие в Афины; по какому поводу, и в каком году – неизвестно. Считается, что пребывание Оригена в Афинах было продолжительно, потому что там он написал толкование на пророка Иезекииля, начал и довел до 5-й книги толкование на книгу Песнь Песней.

Возможно, около 244 г. Ориген совершает второе путешествие в Аравию. Оно было вызвано монархианской ересью Берилла, епископа Босры Аравийской. После диспута с Бериллом распространились слухи о неправославии Оригена, о субординационизме в его учении о Святой Троице. Ориген был вынужден написать защитительное послание к Римскому еп. Фабиану. После состязания с Бериллом довольно часто к Оригену стали обращаться за помощью в борьбе с возникавшими заблуждениями. Например, в Аравии возникло учение, согласно которому человеческая душа умирает и разрушается вместе с телом, и только по воскресении с телом она вновь оживает с ним. По этому поводу был созван Собор, на который пригласили Оригена. Он успешно выполнил свою миссию, так что заблуждающиеся оставили свои мысли.

  В 250 году, во время Дециева гонения Ориген находился в Тире. Он был арестован, и подвергся пыткам:

"Но какие и сколько мучений перенес в это гонение Ориген, чем они кончились, когда лукавый демон выводил, против него попеременно всю свою силу, восставал на него со всеми возможными ухищрениями и нападал гораздо более, чем на прочих тогдашних подвижников, -- какие и сколько уз и телесных истязаний претерпел он за слово Христово, как страдал в углу темницы от железных на шее цепей и как его ноги в продолжении многих дней были растянуты до четвертой степени на деревянном орудии казни, - с каким мужеством вынес он также угрозы быть сожженным и все другое со стороны своих врагов, — чем все это кончилось, когда судья сильно настаивал, чтобы его никак не лишать жизни, и сколько после того написал он полезнейших сочинений для людей, имевших нужду в утешении, - о всем этом подробно и верно сказано в весьма многих его посланиях". (Евсевий, "Церковная история", кн. 6. гл. 39)

Возможно, что величайший богослов остался жив благодаря тому, что римские чиновники того времени скорее стремились принудить христиан к отречению от веры, нежели добивались их смерти. В их интересы не входило умножать число мучеников, которых народное почитание сразу делало героями. Во всяком случае, Ориген от веры не отрекся, однако пытки и тюремное заключение разрушили его здоровье, и он скончался в 253(4?) году, в возрасте 70 лет в Тире.

Ориген умер в общении с Церковью, по крайней мере с Палестинской церковью — с александрийским епископом он так никогда и не примирился.

В чем обвиняли Оригена? В «Жития Святых» сказано: "Ориген, чудо своего века, по громадности своего ума и глубине учености, на двух Александрийских соборах и, после кончины, на Константинопольском соборе был осужден как еретик. Ориген неправильно мыслил о многих истинах христианской церкви. Развивая неправильное учение о предсуществовании душ, он неправильно мыслил о Христе, полагая, что было создано определенное число духовных существ равного достоинства, из которых один с такой пламенной любовью устремился, что неразрывно соединился с Высшим Словом и стал его носителем на Земле. Держась еретического воззрения на воплощения Бога Слова и сотворение мира, Ориген неправильно понимал и крестную смерть Христову, представляя ее чем-то духовным, повторяемым в духовном мире. Ориген приписывал слишком многое действию обыкновенных сил, коими одарена наша природа".

Осуждению способствовало и то, что богословие Оригена, сложившееся до Вселенских соборов, в ряде пунктов расходится с их догматичными формулами.

Образцовая святость жизни Оригена и мученическая кончина способствовали его популярности в монашеских кругах. Наиболее авторитетными центрами распространения оригенизма становятся палестинские монастыри Мар-Саба (лавра «Саввы Освященного») и Новая Лавра в Фекое близ Вифлиема.

Два  ученика Оригена, ставшие столпами церкви, -- св. мученик Памфил и св. Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский – горячо защищали своего учителя в особых сочинениях против нападения на его идеи со стороны св. Мефодия Патарского.

 И все же судьба идей Оригена в истории христианского богословия была трудной и драматичной. В период с 250 по 320 г. воззрения Оригена достигли максимального распространения. После его кончины церковь, которой были отданы все духовные силы, усмотрела в его системе поругание христианства. В конце IV века началась борьба против оригенизма, ожесточенными обвинителями Оригена и его писаний выступили в начале V в. Феофил Александрийский и св. Епифаний Кипрский на Востоке, а на Западе – блаж. Иероним, который, трудясь над латинской Библией, как Ориген над греческой, сначала с таким восторгом относился к своему восточному предшественнику, что называл его первым после апостолов светильником церкви, но, познакомившись с главным догматическим сочинением Оригена «О Началах», объявил его злейшим еретиком и неутомимо преследовал своей враждой его приверженцев.

В VI в. император Юстиниан возбудил формальный процесс против Оригена по обвинению его в 10 ересях (в послании к патриарху Мине); вследствие этого обвинения на местном Константинопольском соборе в 543 г. состоялось осуждение Оригена как еретика, память его была предана анафеме и сочинения объявлены подлежащими истреблению. Десять лет спустя осуждение Оригена было подтверждено на Пятом Вселенском соборе, а сочинения его были объявлены подлежащими уничтожению.

Литературное наследие Оригена огромно. Писал он на греческом языке. Количество написанных им книг исчисляется тысячами, вызывает изумление его колоссальная работоспособность. Св. Епифаний насчитывает 6 000 томов творений Оригена. Только небольшая часть произведений этой великой деятельности сохранилась до наших дней (и то в переводах на латинский язык), остальные были уничтожены  его фанатичными врагами. Остались единичные произведения, но и в них вкрались поздние искажения.

Оригеном были написаны комментарии к Евангелию от Иоанна - 5 томов, 8 томов комментариев на Ветхий Завет, две книги о Воскрешении, "О  молитве",  "Увещание к мученичеству", в которой Ориген отмечал, что мученичество, т.е. свидетельство, - вся жизнь христианина. К его духовным сочинениям относятся: "О молитве", и "Комментарий на молитву Господню", комментарии на псалмы, знаменитый трактат "о Началах"– одно из самых интересных произведений Оригена, представляющее собой синтез неоплатонических и христианских идей. Этот труд, полный глубокой нравственной силы и сдержанной мудрости (дабы не разгласить лишнего недостойным), наиболее полно отражает те воззрения Оригена, которые навлекли на него церковное осуждение. К сожалению, от многих произведений остались лишь фрагменты.

Но еще не известно, кто больше (противники или «сторонники») виноваты в значительном искажении его труда! Так, его последователь Руфин, который взялся переводить на латинский язык основной труд Оригена «О Началах», решил исправить его в тех местах, какие, по его мнению, были испорчены или вставлены еретиками.

Самым громким успехом в древности пользовалось апологетическое произведение  Оригена "Против Цельса" (245-248 гг., в 8 кн.; сохранилось полностью); это полемика с написанной в 178 г. книгой Цельса "Слово истины".  Это сочинение, свидетельствующее об огромной эрудиции автора, является самой основательной и самой развернутой древней апологией христианства. Книга написана в опровержение той критики христианства, с которой выступил эллинский ученый философ Цельс, широко образованный писатель-эпикуреец конца II века (сам трактат до наших дней не сохранился).

Цельс был добросовестным мыслителем, хорошо изучившим Библию и христианское учение. «Против Цельса» представляет собой первую серьезную полемику между образованным христианином и язычником-интеллектуалом.

  Основные положения Цельса можно свести к следующему. Во-первых, христиане уступают язычникам в отношении богослужений и философии, ибо как в том, так и в другом они опираются на еврейское Писание, которое Цельс считал провинциальным, варварским и нефилософским. Во-вторых, Цельс упрекал христиан в демократичности: их учение доступно всем и каждому, тогда как истинная философия – аристократическая дисциплина, доступная лишь немногим избранным. В то же время Цельс одобрял учение о Логосе и христианскую этику. Он призывал христиан влиться в плюралистическое римское общество, сохранив веру в Иисуса Христа, которого он представлял себе кем-то вроде волшебника, совершившего ряд вполне убедительных чудес.

     В центре полемики был и вопрос об идолопоклонстве и почитании образов. Цельс писал, что, хотя христиане и обвиняют язычников в грубом материализме, сами они намного хуже, так как поклоняются Богу, который был рожден от женщины и появился на земле в человеческом облике. Язычники же, воздвигая статуи своим богам, вполне отдают себе отчет, что эти статуи – не боги, а лишь их изображения. Это первый в истории религии спор о поклонении изображениям и о религиозном искусстве.

В противовес Цельсу, который рассматривал христианство как явление, не удовлетворяющее требованиям разума и основанное исключительно на слепой вере, Ориген в соответствии с основной тенденцией александрийской теологической школы стремится обосновать и развить тезис о христианстве как о знании, которое глубиной своих идей способно удовлетворить самым высоким и широким потребностям религиозной жизни. Таким образом, апология Оригена имеет особую ценность в истории христианской литературы как опыт построения научной защиты христианства на основаниях александрийской учености.

Сочинения Оригена делятся на несколько групп. Это, прежде всего, сочинения библейско-критические, экзегетические, догматические, апологетические, назидательные и, наконец, его письма.

Библейские комментарии и экзегетика, т.е. толкование и разъяснение Священного Писания, составляют значительную часть наследия Оригена. Поскольку в то время Священные тексты существовали на разных языках: арамейском, греческом, сирийском и других — работа по сведению текстов и их комментированию была исключительно важной. В знаменитых утраченных «Тетраплах» (???????? ????????) и «Эксаплах» (??????) Ориген наглядно сопоставляет перевод Библии Семидесяти – Септуагинту с еврейским оригиналом, еврейским текстом в греческой транскрипции, а также с переводами Акилы, Симмаха и Феодотиона. Ориген собрал и систематизировал несколько списков Евангелий из различных христианских центров Средиземноморья. Одним из таких списков был составленный им сборник под названием «Гомологумена», в который вошли четыре Евангелия, Деяния Апостолов, 13 Посланий Апостола Павла, Первое Послание Иоанна, Первое Послание Петра и Откровение Иоанна (Апокалипсис). Эти книги впоследствии были приняты в качестве канона Священного Писания всеми церквами Средиземноморского бассейна.

Библия для Оригена является высшим интеллектуальным авторитетом, неистощимым источником метафизики, теологии, этики, философии и научных знаний. Она представляет собой для него удивительное многогранное целое, вдохновенное Богом. Помимо непосредственного конкретного смысла, она содержит в себе «тайную весть», открытую тем, кто владеет ключом к ней. Ориген утверждал, что Библия содержит в себе три уровня смысла: телесный, или исторический, душевный, или моральный и, наконец, духовный, или аллегорический. Защищая аллегорический метод Библейских комментариев, Ориген считал, что буквальное истолкование Библии в некоторых случаях может быть абсурдным или даже безнравственным. Кроме того, сохранились работы Оригена, посвященные таким проблемам, как воскресение, молитва, мученичество, а также беседы и проповеди. Известны также его «Послание к Африкану», комментарии к апокрифической, т.е. не вошедшей в Священное Писание, истории Сусанны и старцев.

Около 230 года Ориген издал первое систематическое изложение христианской философии – «О началах» (П????????), дошедшее до нас в отрывках и в латинской переработке Руфина (IV век), работа, в которой проявился его мощный дар систематизатора. Ориген рассматривает в ней Первопринципы Бытия (principum, initium, causa omnium), или Самоначало. Говоря о Логосе как о выразителе Божественных энергий, или, по словам Плотина, «энергии от сущности», Ориген закладывает основы имманентного учения о Слове. Сын – это энергия всей Божией Мощи, и Бог сотворил мир через Сына: «Слово и Мудрость рождены из невидимого и нетелесного Отца». Ориген говорит об одной сущности и трех ипостасях: Отце, Сыне и Святом Духе. В этом капитальном труде Ориген закладывает основы христианского богословия.

Следуя логике платонизма, Ориген строит следующую систему рассуждений: хотя все существующее предполагает некое Начало, должно существовать также и Безначальное Начало, дающее начало всему. Это Безначальное Начало объемлет, содержит и проницает все, созданное им, при этом превышая все, созданное им. Это Начало является Богом, превышающим пространство и время и пребывающим в своей «безначальной и вечной жизни», в вечном сегодня, в котором нет ни вчера, ни завтра.

Ориген дал первый опыт научно-систематического изложения христианского вероучения. Он прямо поставил вопрос о Боге и дал четкий ответ на этот вопрос. Он обратился к определению Бога, данному еще Моисеем: "Бог есть Огнь поядающий", затем сопоставил это определение со словами Христа в Евангелии от Иоанна: "Бог есть Дух", "Бог есть Свет". Он указывает, что Свет и Огонь – это совсем не обычные понятия, а преисполнены они другого, сокровенного смысла. Разве можно получить от телесного света причину нашего знания и находить разумение истине? Понятие Бога, прежде всего, -- духовное понятие, и Бог, как истребляющий Огонь, истребляет не тела, а духовные язвы – злые помыслы умов, постыдные дела, все пороки и страсти нечистые, этим восстанавливая необходимую для Его пребывания чистоту. Бог пребывает в каждом человеке, эта та часть, которая бессмертна и которая есть частица единой вселенской Жизни или Огня.

Ориген утверждает: "Итак, Бога нельзя считать каким-либо телом или пребывающим в теле, но Он есть простая духовная природа, не допуская в себе никакой сложности. Он есть Ум, и в то же время, Источник, из которого получает начало всякая разумная природа и ум. Бога, который служит началом всего, не должно считать сложным, иначе окажется, элементы, из которых слагается все то, что называется сложным, существовали раньше самого Начала". И в силу этого, никто никогда не видел, потому что это Дух, всеединое простое Всеначало, недоступное нашим телесным органам и чувствам. Именно сердце орган восприятия Бога.

Бог - это бестелесная природа, и потому он не может отделить от себя материального Сына. Сын - это есть истина и жизнь всего существующего в этом феноменальном мире. Как воля происходит от ума, так и Отец родит Сына-Христа (Жизнь). Иисус Христос может быть с полным на то правом быть назван ОБРАЗОМ Бога невидимого - Отца, который присутствует как бестелесная природа в каждом из нас, в каждой вещи и в каждом атоме вселенной, оживляя и одухотворяя их. И Христос есть более слабое сияние Отца-Духа, Всеединой Жизни. Бога нельзя назвать всемогущим, ибо для этого ему надо проявлять власть над кем-то и чем-то, а это значит, что для откровения божественного всемогущества необходимо должно существовать все, в противном случае, было время, когда Бог не был всемогущим и сделался таким только когда появились существа. То есть Богу пришлось претерпеть ряд усовершенствований. Бог есть бестелесный Дух, Сын есть Всеединая Жизнь.

Раскрывает Ориген и понятие Святого Духа. Это не тварь (нечто сотворенное), а живая Энергия или Сила, носившаяся над водами жизни. Причем, в человеке непосредственно Дух Святой присутствует в прямой пропорциональности от его нравственной чистоты, так что безнравственные люди вовсе лишены этой Божественной Энергии или Силы. Потому совесть есть и Вестник Бога, Его высокого присутствия в человеке. Чем выше и чище совесть, тем сильнее присутствие Бога в человеке, ибо Бог – это Правда, это Искренность, это Радость.

В духе религиозной и философской мысли своего времени Ориген пишет о посреднике между Богом и всем созданным Им. Таким посредником между Богом-Творцом и Творением является Логос-Слово, который «есть сама Премудрость, само Слово, сама действительно существующая жизнь, сама святость». Важнейший момент в учении Оригена — это рождение Сына-Логоса от Отца. Сын совечен Отцу, он вечно рождается от Отца, ибо, по словам Оригена, «Отец никогда, ни в один момент своего бытия, не мог бы существовать, не рождая Премудрости».

Ориген не «выводит» Бога и не «доказывает» Его. «Ориген восходит к Безначальному Началу от бытия относительного или «оначаленного»... Поэтому он отчетливо сознает неприменимость к Богу всех человеческих понятий и слов и вслед за неопифагорейцами, Филоном, гностиками и Климентом Александрийским утверждает непостижимость Божества.

«Комментарий на Евангелие от Иоанна», написанный Оригеном в более зрелом возрасте, дополняет и оттеняет «О началах». Это было очень большое сочинение, некоторые из частей которого были утеряны уже в IV веке, однако и сохранившиеся книги оставляют очень сильное впечатление. Они дают полное представление о возвышенном стиле данного сочинения и о мастерстве Оригена при поиске неожиданных смыслов Писания.

В своем Комментарии Ориген следует методу истолкования, впервые предложенному Филоном Александрийским. Священное Писание необходимо понимать буквально, иносказательно и духовно, считал тот. Иносказательный и духовный уровни понимания интересуют Оригена в первую очередь. Он был убежден, что история жизни и деяний Христа – это не просто цепочка событий, а символическое указание на вечные истины, раскрывающие тайны нашего мироздания и замысла Бога о мире.

Комментарий Оригена можно охарактеризовать как богословие Логоса. Он опирается на знаменитые вступительные слова Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Здесь александрийский богослов находит исток всех основных христианских доктрин – и Творения, и Воплощения, и Спасения.

Логос-Слово является неоскверненным зеркалом Отчей энергии. Он рожден раньше Первоархангелов и Ангелов, он – Начало после Начала Безначального. По Оригену, Логос обитал в первом человеке Адаме, и он же является Иисусом Христом, новым Адамом. Если Бог-Отец сотворил, а Бог-Сын образовал и изукрасил мир, то Дух Святой, согласно Оригену, действует через Сына и завершает его дело: освящает святых, одухотворяет пророков, объединяет и создает церковь. Отец, Сын и Святой Дух являются самостоятельными и отличающимися друг от друга «сущностями», ипостасями, составляя при этом единую Троицу. Однако в самой Троице Ориген вводит соподчинение, ставя Отца выше Сына и Св. Духа. Ориген называет Сына «средней природой» и даже «созданием», трактуя Отца как абсолютную, единую, неразличимую мощь или потенцию, а Сына как актуальность, или осуществленность этой потенции, как иное, чем Отец, хотя и одно с Ним. Он пишет: «Бог всячески единое и простое; Спаситель же наш ради многого становится многим». Он есть первая ступень перехода от единого ко множественному.

Ориген первый ввел в тринитарное богословие понятие ипостаси, которое спустя столетие «восстановит в правах» Григорий Богослов. Он уверенно и последовательно говорил о двух природах Христа и одном Лице Бога Сына. Он активно выступал против всевозможных попыток понять Троицу как нечто вещественное, а Дух – как огонь. Душа человеческая, согласно Оригену, не некая субстанция, а подвижная, изменчивая сущность, которая движется от состояния грехопадения через заблуждение и гордыню к поиску истины и раскаянию, за которым следуют искупление и спасение.

В то же самое время идеи Оригена далеки от завершенности и последовательности. Ориген и ополчается против тех, кто говорит о рождении Сына «из сущности Отца», и одновременно спорит с теми, кто утверждает, что Сын «сотворен Отцом из не-сущего, т.е. вне сущности Отца». «Мы убеждены в существовании трех ипостасей: Отца, Сына и Святого Духа», — заявляет Ориген, однако учение его о Святом Духе также остается неразработанным. Называя Святой Дух самостоятельной ипостасью, Ориген пишет об изведении Духа Отцом через Сына и ставит его ниже Сына. Дух представляет Собой переход к полноте идей, созданной через Сына.

Много споров в богословии вызвали отразившие неоплатонические влияния идеи Оригена о сотворенных Богом бесчисленных духах, отпавших от Бога и погрузившихся в «темницу духа, материю». Причиной отпадения была свобода, которой Бог наделил созданных им чистых духов. Пресыщенные блаженством, духи употребили во зло эту свободу и отпали от Бога, одни в большей, другие в меньшей степени.

Первым следствием падения духов было их остывание и превращение их в души. Душа — первый шаг к материализации, к воплощению духа. Вторым следствием падения было их неравенство: одни из них сохранили больше внутреннего огня, а другие меньше. Отсюда различия в мудрости и нравственных совершенствах. Следствием внутренних неравенств явились и неравенства внешние. Для воплощения духов Бог создал материю, которая по своим качествам приспособлена к свободе духов. После долгого пути и при помощи осуществляемой Сыном «Божественной педагогики» эти духи снова вернутся к Богу. Так всеобщее падение приведет к всеобщему восстановлению: весь мир придет к Христу, и Христос передаст власть Отцу, тогда материя исчезнет и «будет Бог все во всем».

Острую полемику вызвало (и вызывало впоследствии) учение Оригена о предсуществовании человеческих душ. Заметим, что эта доктрина заметно отличается от традиционного понимания реинкарнации в индуизме или платонизме. Сам Ориген в разное время, в разных своих произведениях и в разных контекстах излагал эту доктрину по-разному. Он предполагал, что Бог творит бесконечную последовательность миров; но каждый мир конечен и ограничен. Миры существуют не параллельно; по окончании одного мира получает начало другой, и души, воплотившиеся в одном из этих миров, затем могут воплотиться только в другом.

В других произведениях он писал, что, согласно доктрине о предсуществовании душ, души не воплощались в животных или растений – они продвигались по пути к совершенству, принимая всё более и более «просветлённые» тела в человеческих формах жизни. Ориген утверждал, что падшие души реинкарнируются в телах ангелов, в человеческих телах на земле или в более низших, демонических формах жизни, постепенно проходя череду перевоплощений в условной «лестнице иерархий» разумных существ.

В книге Оригена «О началах» (230 г.) это учение излагается так:

«Умирающие здесь обыкновенною смертью распределяются на основании дел, совершенных здесь, так что признанные достойными так называемой адской страны получают разные места, соответственно своим грехам. Также, может быть, и те, которые, так сказать, умирают там (на небе), нисходят в этот ад, признанные достойными обитать в различных, лучших или худших, жилищах на всем земном пространстве и родиться от таких или иных родителей, – так что израильтянин может когда-нибудь попасть в число скифов, а египтянин – перейти в Иудею». – [10][11].

"Допустим, - пишет Ориген, - что душа не имела предыдущего существования, тогда почему некоторые младенцы рождаются слепыми, ведь они безгрешные, а другие рождаются совершенно нормальными. Вероятно, некоторые грехи существовали еще до рождения души, и в результате этих предыдущих грехов каждая душа получает или вознаграждается пропорционально ее заслугам". 

О перевоплощении он пишет в более поздней книге (Беседы на Евангелие от Матфея): «Допущение метемпсихозы или перевоплощения душ несовместно с кончиной мира, которую ясно утверждает Писание. Ибо если предположим, что всякая душа в течение нынешнего порядка вещей от начала и до конца мира воплощается не более как два раза, спрашивается: зачем она воплощается во второй раз? Затем ли, чтобы понести наказание за грехи первой жизни во плоти? Но если нет другого способа наказания души кроме послания её в тело, то очевидно ей пришлось бы воплощаться не два или три, а бесконечное число раз, и тогда уверению св. Писания, что небо и земля мимо идут, нет никакой возможности получить свое исполнение. Но допустим и противное, то есть что души посредством воплощений будут все более и более усовершаться и очищаться, и что постепенно все более будет возрастать число душ, не нуждающихся уже больше в телах, чем само собой приблизится наконец то время, когда живущих во плоти душ или вовсе не будет, или будет очень мало; но в таком случае как же получат свое исполнение слова Писания, которое говорит, что суд Божий застанет в живых множество грешников, и что пред кончиной мира возрастет и переполнится мера беззаконий на земле? Затем, грехи тех, которых застанет кончина мира, будут наказаны по Писанию, не перемещением из тела в тело, а совершенно иным образом. Итак, если защитники перевоплощения допускают кроме описываемых в слове Божием наказаний ещё наказание переселением в новые тела, – то пусть покажут нам причины этого двойного наказания. Или же, что вернее, грешившие в телах будут нести наказание вне своих тел сами в себе в глубине собственной души своей. – «Толкование на Матфея» 13.1 

«Нужно опасаться впасть здесь в учение о перевоплощении, которое чуждо Церкви Божией, которое не передано Апостолами и которое ничем не подтверждается в Писаниях. – Если душа дважды вошла в тело по причине греха, почему бы не быть ей посланной трижды и большее число раз, если эта жизнь и грехи в ней совершенные не могут быть наказаны иначе как через перехождение из одного тела в другое? Если принять этот вывод, то и не будет момента, когда душа могла бы прекратить свои перемещения. Ибо всегда в силу бывших грехов она будет отправляться в тело и так не будет места для разрушения мира, когда „небо и земля прейдут».

«Далее, некоторые изыскивают здесь: облачается ли душа в тело единожды, и после того как она покинет его, не ищет его более, или же, однажды получив и покинув его, воспринимает его снова? И если она воспринимает его вторично, воспринимает ли она его навсегда или однажды снова придет день, когда она его снова отбросит? Но если, согласно авторитету Писания конец мира близок, и если сие тленное состояние сменится нетленным, то не кажется сомнительным, что в состоянии нынешней жизни она не может войти в тело во второй или в третий раз. Ибо, если это допустить, то необходимо воспоследует, что вследствие продолжительного такого рода последствий мир не будет иметь конца». – «Беседы на Песнь песней».

То есть идея перевоплощения в трактовке Оригена приходит в противоречие с идеей о Конце Света, а Ориген опирается на Священное Писание, которое считает безусловным авторитетом.

Хотелось бы привести еще одну цитату из произведения Оригена «О Началах», которое нам представляется очень важным: «Разнообразие не есть первоначальное состояние твари. Но создатель определяет каждому существу различную должность служения на основании предшествующих причин, по достоинству заслуг, на основании того, конечно, что каждый ум или разумный дух, сотворенный Богом, сообразно с движениями ума и душевными чувствами, приобрел себе большую или меньшую заслугу и сделался или любезным, или ненавистным Богу. Впрочем, некоторые из существ, обладающих наилучшими заслугами, страдают вместе с остальными ради украшения состояния мира и назначаются служить низшим (тварям), вследствие чего и сами они становятся причастными долготерпению Божьему, как и апостол говорит: «тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее) (Римл. 8:20)».

Учение Оригена о Троице и о единосущности также породило множество споров и противоречивых толкований.

В своем учении о Троице Ориген прежде всего исходит из идеи Бога как единства или монады – термины, заимствованные из неоплатонического словаря. Помимо этого он пользуется термином Троица и, описывая отношения между Лицами Троицы, впервые употребляет небиблейский термин единосущный, впоследствии вошедший в канонический Символ Веры.

     Сын, второе Лицо св. Троицы, есть Сын Отца, т.е. совершенный образ, являющий нам Отца. Из единосущия Сына Отцу Ориген заключает, что Сын так же вечен, как и Отец. В то же время иногда он говорит, что Сын – тварь, как и весь остальной мир. Но поскольку в системе Оригена Бог – Творец по природе своей, который творит всегда, то в сущности невозможно провести границу между Творцом и тварью, между Богом и мирозданием, ибо и то, и другое вечно. В применении к Сыну Ориген также употребляет термин рожденное. Как творение, так и рождение Сына он относил к вечным реальностям. Также и святой апостол Павел говорит, что Христос «есть образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари» (Кол. 1:15). Оригену принадлежит знаменитое выражение «никогда не было (такого времени), когда Его (Христа) не было», то есть «Он был всегда». Но если Бог творил всегда, то в каком-то смысле то же самое можно сказать о любой твари, включая Сына и Духа.

     В IV веке Каппадокийские отцы Василий Великий, Григорий Нисский и Григорий Назианзин разработали учение о единосущей Троице, в котором Отец, Сын и Святой Дух признаны разночинными и единосущными, тождественными во всем, кроме своих ипостасей — свободных «личностей внутри Божественного единства». Каппадокийские отцы основывают свое учение на богословском опыте прошлого, и, в первую очередь, на александрийском богословии Оригена. Они развивают, дополняют, уточняют идеи Оригена, толкуя Отца как «причину творения», Сына — как «причину зиждительную» и Святого Духа — как «причину усовершающую», приходя к трем имманентным свойствам, которыми только и отличаются три ипостаси: к «нерожденности» Отца, «рождению» Сына и «исхождению» Духа.

Ориген прямо связывает Бога с Космическим Законом Причин и Следствий; он утверждает, что не надо уличать Бога в несправедливости: Бог воздает только по заслугам, но никогда не воздаст злом на зло, потому что он благ, он – творитель гармонии, и он – равновесие вселенной. 

Учение Оригена о Церкви полностью раскрывается лишь в общем контексте его системы, проникнутой неоплатоническими идеями. При ближайшем рассмотрении оказывается, что все церковные структуры он понимает в духовном смысле. Мы уже говорили, что в течение своей жизни Ориген неоднократно ссорился с епископами. В то время как церковное предание всегда видело в епископах залог единства и центральный авторитет Церкви, Ориген отводит главное место в церковной структуре так называемым «учителям Церкви». Совершать церемониальные действия может всякий, но лишь немногие наделены духовным даром учительства. Ибо «учителем», согласно Оригену, может быть лишь тот, кто за буквальным значением текста Писания видит его высший, вечный, скрытый смысл. Таким учителем Ориген считал в первую очередь самого себя. Верхушка Церкви должна заниматься обучением и просвещением простых верующих разного уровня образованности. Ведь и сам Христос, по Оригену, был в первую очередь Учителем, ведущим «разумные твари» к созерцанию Бога. Сакраментальные функции духовенства при этом отодвигаются на задний план. И неудивительно – ибо Ориген понимает таинства в чисто символическом смысле:

           

«И когда они ели, Иисус взял хлеб и благословив преломил и раздавая ученикам сказал: примите, ядите: сие есть Тело Мое. И взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов (Мф.26:26-28). Этот хлеб, который Бог Слово признает своим телом, есть слово, то есть пища для душ, слово, которое исходит от Бога Слова, хлеб от Хлеба небесного... А это питье, которое Бог Слово признает своей кровью, есть слово, которое насыщает и возвышенно опьяняет сердца тех, кто пьют его... Кроме того, хлеб это также слово Христово, хлеб, испеченный из той пшеницы, которая, упав на добрую почву, приносит много плода (Мф.13:8). Бог Слово назвал своим телом не тот видимый хлеб, который Он держал в своих руках, но слово, в мистическое подобие которого тот видимый хлеб будет преломлен. Также и кровью своей Он назвал не видимое питье, но слово, в мистическое подобие которого это питье будет пролито. Чем же еще могут быть тело и кровь Бога Слова, как ни словом - живительным и радующим сердца».

(Комм. на ев. от Матфея, проповедь 85)

     Хотя Ориген неоднократно говорит о евхаристии как о теле Господнем, подчеркивая ее реальный жертвенный характер, но для него это лишь одно из возможных толкований. В основном он предпочитает аллегорическое или символическое толкование как более «достойное» Бога и очевидное для тех, кто «обладает ученостью». Буквальное понимание евхаристии (так же как и св. Писания) Ориген оставлял на долю «простых непросвещенных людей». То же самое относится и к его пониманию крещения, в котором также фактически отсутствует сакраментальное измерение. Точно так же, как, говоря о «плоти Слова» и «хлебе жизни», Ориген имеет в виду «плоды премудрости», таким же образом и «подобие смерти Христа», т.е. крещение, он понимает скорее как аскетическое усилие, а не как вступление на путь небесной жизни в Церкви, начало обожения.

Говоря об источнике своих знание, Ориген сам намекает, что есть два вида познания – одно основывается на видимом, а есть другой вид познания – духовный, основанный на знании сердца, (то есть, говоря нашим языком – ясновидение).

Медитация 7-я Зона. Передача опыта:

ЭРЭО ТООН РА ЭО ВЕНУС