Халифом стал по преемственности его сын Язид. Язид правил всего три года, однако за это время молодое государство перенесло новую серьезную внутреннюю смуту. Власть Язида категорически отказались признавать Алиды – потомки четвертого праведного халифа Али, стоявшие теперь во главе противников Омейядов – шиитов (позже шииты образовали ряд обособленных религиозных течений). Алиды видели в качестве нового халифа Хусейна – сына Али и внука самого пророка Мухаммеда. Однако, согласно заветам Мухаммеда, мусульманам надлежало повиноваться халифу, признанному ранее, и бороться с теми, кто пытается отобрать у него власть. Сторонники Хусейна же отказались повиноваться Язиду, считая, что Муавия завещал ему власть в Халифате незаконно.
10 октября 680 г. в священный мусульманский день Ашура в пустыне близ города Кербела (Карбала) в Ираке произошло сражение между Хусейном с группой сторонников и верными Язиду войсками. В ходе битвы правительственные войска, числом намного превосходившие отряд Хусейна, одержали победу, сам Хусейн погиб. Хотя лично Язид не отдавал приказа о начале битвы с Хусейном и выразил скорбь по поводу смерти внука пророка, Кербельская битва еще больше усугубила разногласия и взаимную неприязнь между верным халифу населением и сторонниками Али, ускорило тенденции выделения шиитов в отдельную религиозную группу. День Ашура (10 число месяца мухаррам по мусульманскому календарю) считается с тех пор у шиитов днем траура, у большинства последователей шиизма распространен обычай в этот месяц подвергать себя истязаниям в знак скорби.
После смерти Хусейна его сторонники во главе с сыном известного сподвижника пророка Мухаммеда Абдуллахом ибн аз-Зубайром, бывшим активным сторонником Муавии, но недружелюбным к Язиду, закрепились в Мекке. На верность Абдуллаху присягнуло население Хиджаза – Западной Аравии, включая Мекку и Медину. В 684 г. верные Язиду войска сражались со сторонниками Абдуллаха в пустынных горах Хиджаза. После смерти Язида правительственная армия отступила, и влияние Абдуллаха ибн аз-Зубайра стало стремительно возрастать. Ему присягнули жители Йемена, Басры, Куфы, Хорасана и других провинций Халифата. Только Сирия и часть Египта сохранили верность новому омейядскому халифу Муавие II (в том же году отрекся от власти, не желая заниматься политикой) и его преемнику Марвану. Казалось, что власть Омейядов вот-вот падет, и новым халифом станет Абдуллах. Однако после поражения, нанесенного войскам Абдуллаха Марваном, Омейядов признал законными правителями Ирак. Пришедший к власти в Дамаске в 685 г. новый халиф Абдельмалик ибн Марван назначил во главе войск бесстрашного и сурового полководца аль-Хаджаджа, который принялся отвоевывать утраченные Омейядами территории. Взятием Басры армия аль-Хаджаджа установила полный контроль над Ираком, после чего правительственные войска снова выступили на Хиджаз против оппозиции Абдуллаха ибн аз-Зубайра. В 692 г. войска аль-Хаджаджа осадили Мекку. В разыгравшемся драматичном сражении, в ходе которого погибло много мирных жителей города, а обстрелом из катапульт был поврежден священный храм мусульман – Кааба, 73-летний Абдуллах и его младший сын были убиты. Начавшееся в том же году восстание хариджитов было подавлено аль-Хаджаджем через четыре года.
Омейяды восстановили свой полный контроль над территорией Халифата и энергично взялись за укрепление своей власти, за создание основ сильной политической структуры, призванной эффективно управлять гигантским государством, состоявшим из весьма разнородных частей. Однако для всего дамасского периода в истории Халифата характерно противостояние власти халифов различных оппозиционных групп: молодая держава шла к своему расцвету, преодолевая внутренние смуты. Шииты составляли самую многочисленную из них. Особенно сильны их позиции были в Иране, где население еще живо помнило разгром арабами его древнего государства с тысячелетней культурой, а потому особенно было недовольно сосредоточением земель и богатства в руках арабских наместников и военачальников. Кроме шиитов, власти халифов продолжали угрожать хариджиты, сделавшие своим оплотом приморский город Басру на юге Ирака.
Поскольку вся жизнь мусульман была неразделимо связана с религией, оппозиционные партии пытались обосновать свои взгляды с религиозной точки зрения, поэтому постепенно превращались в отдельные течения с собственными религиозными догмами. Так, шииты стали полагать, что достоверные религиозные знания можно черпать только со слов халифа Али и его потомков. Хариджиты верили, что человек, совершивший тяжкий грех, перестает быть мусульманином (в отличие от приверженцев ортодоксального Ислама, считающих, что неверующим становится лишь тот человек, который словами или делами нарушает принцип веры в единство Бога и пророчество Мухаммеда), и это использовалось ими для оправдания неповиновения обвиняемых ими в различных грехах правителям.
Однако помимо оппозиционных партий, возникла и лояльная к власти халифов группа, тоже обосновывавшая свою позицию с точки зрения религии. В 90-е гг. VII в. внук Али Хасан ибн Мухаммед, пытаясь примирить Алидов с омейядской властью, высказал мнение о необходимости повиноваться любому мусульманскому правителю, независимо от его личных качеств и способа прихода к власти. В противовес же хариджитам, обвинявшим халифов в неверии, сторонники Хасана ибн Мухаммеда объявили, что мусульманином следует считать любого человека, произносящего шахаду (мусульманское свидетельство веры: «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед – посланник Аллаха»), даже если это не подтверждается его делами. В этом их мнение также разошлось с мнением ортодоксальных мусульман, считающих, что человек, совершающий действия, доказывающие его неверие (например, суждение не по религиозному закону или вражда с мусульманами на стороне иноверцев), не может быть мусульманином, даже если на словах признает единство Бога и пророчество Мухаммеда. Последователей Хасана ибн Мухаммеда стали называть мурджиитами (от арабского «ирджа – откладывание (заключения о вере или неверии человека до Судного Дня)»). При Омейядах идеи мурджиитов довольно широко распространились, особенно в Ираке, среди уставшего от внутренних смут населения.
В Омейядский период в Халифате происходит и зарождение другого направления в религии, прямо не связанного с политической борьбой, – калама (по-арабски «перо, прибор для письма»). Калам, который впоследствии, в период своего высшего развития, был представлен рядом теологических школ, заключался в попытках самостоятельного, путем рассуждения над священными текстами, познания сущности Бога и вопросов вероубеждения. Самыми древними представителями калама, появившимися уже в VII в. были мутазилиты («обособившиеся»),в отличие от ортодоксальных мусульман считавшие, в частности, что человеческая воля не зависит от воли Бога, что Бог никогда не меняет установленного порядка вещей, что человек может находиться в «среднем» состоянии между верой и неверием. Одним из наиболее видных представителей раннего калама был Джахм ибн Сафван – житель завоеванной арабами и в то время еще плохо ознакомленной с толкованием Корана лично пророком Мухаммедом Средней Азии. Джахм ибн Сафван, пытаясь самостоятельно постичь сущность единобожия, стал основателей одной из ранних школ калама – джахмизма, в котором содержалось существенное расхождение с кораническими догмами. Не отрицая истинность Корана, джахмиты полагали, что его текст можно понимать в не прямом смысле. Джахм ибн Сафван учил, что все сущее неразрывно связано с Богом, как бы являясь божественной частью, и посему даже все действия человека являются не произвольными, а сотворены Богом подобно воображению. Рай и ад, по мнению Джахма, являются не вечными, как и все мироздание, и впоследствии исчезнут, в чем уже видно прямое противоречие Корану. Джахмиты отрицали наличие у Аллаха каких-либо признаков сотворенных существ, например, рук (хотя в Коране упоминается о руках Аллаха, и пророк Мухаммед часто говорил, что его душа в руке Аллаха), а также верили, что Аллах вездесущ (согласно Корану, Аллах имеет конкретное местопребывание – над (божественным) Троном). Джахм ибн Сафван говорил, что неверующим может быть только тот, кто не знает о Боге, а кто знает о Боге, тот является верующим, даже если отрекается от Бога. В 745 г. Джахм ибн Сафван принял участие в восстании против наместника Омейядов в Хорасане Насра ибн Сайяра, за что был казнен в среднеазиатском городе Мерв.
В Арабском Халифате как при Омейядах, так и после них, учения калама чаще всего воспринимались как явная ересь, активно преследовались властями. Однако в последующие периоды истории исламского мира в связи с забвением времени пророка Мухаммеда и его сподвижников многие представления калама весьма прочно укрепились в вероубеждении широких масс мусульман, в том числе правящих слоев исламских стран. Несмотря на смуты и политическую борьбу, в начальный период правления Омейядов в государстве сохранялся высокий религиозный энтузиазм эпохи праведных халифов. Единственной целью в жизни для всего мусульманского населения – от рабов до самого правителя, было достижение милости Аллаха и попадание в рай. А адский огонь был для мусульман реальным кошмаром, и они все готовы были сделать, чтобы его избежать. Богатые могли половину своего имущества просто так раздать бедным; заслышав чтение Корана, особенно строк, угрожающих карой ослушникам Аллаха, отважные мужчины-воины начинали плакать и даже теряли сознание от благоговейного страха; все поведение мусульманина было связано с религией, неразрывно зависело от ее положений, и даже в том, как надевать обувь или с какой ноги входить в дверь, мусульмане старались подражать пророку Мухаммеду.
После подавления антиомейядских восстаний 80 – 90-х гг. VII в. Халифат продолжил активную завоевательную политику. Целью завоевательных войн по-прежнему было только предписанное в Коране установление на земле божественного закона, а не господство арабской нации или сбор дани формирующейся феодальной прослойкой. Завоевав очередную территорию, мусульмане свергали тамошних правителей, и халиф назначал там своего наместника – эмира (амира). Первоначально эмирами (по-арабски «распорядитель») назывались вожди арабских племен. Эмир во вверенной ему провинции обладал фактически всеми полномочиями халифа, командовал местным войсковым контингентом. Часть завоеванных земель становилась собственностью государства – вакф, часть распределялась между воинами-завоевателями – мульк, часть переходила в собственность халифа – сафави. Немусульманское население завоеванных территорий платило в государственную казну джизью – подать, взимаемую за предоставление покровительства исламского государства, и харадж – налог на пользование государственной землей. Мусульмане, имевшие в собственности землю, платили ушр – отчисления на общественные и государственные нужды, а зажиточные также закят – налог, шедший в основном на помощь нуждающимся. Также мусульмане могли выкупать у государства землю для личного пользования. От уплаты податей освобождались бедняки – как мусульмане, так и иноверцы. Новообращенные мусульмане первые десятилетия правления Омейядов, как и в эпоху Праведного Халифата, на некоторое время освобождались от уплаты всех податей и даже получали содержание из государственной казны.
По приказу халифа Абдул малика (правил с 685 по 705) в Иерусалиме в 691 г. был построен знаменитый «Купол Скалы» (Куббат ас- Сахра), рядом с которым (на месте мечети Умара) позже была сооружена мечеть Аль- Акса («Отдаленнейшая»). Это стало поворотным моментом в истории архитектуры, с точки зрения стилистики, положив начало первому исламскому строению в виде купола. Мечеть «Аль -Акса» стала третьей святыней ислама. Ее местоположение связано с упоминаемой в Коране «Масджид аль- Акса». Великолепный Купол был возведен вокруг Священной Скалы, имеющей более 17 метров в длину и около 13 метров в ширину, но почти полукруглой по форме, поднимающейся на полтора метра от земли, с которой Пророк Мухаммад совершил свое известное вознесение (« мирадж»). Хотя здание подвергалось нескольким перестройкам и ремонтным работам, оно сохранило свою оригинальную форму и потому является самым ранним мусульманским монументом, служащим и по сей день. Надписи куфическим шрифтом вокруг Купола — один из наиболее древних сохранившихся образцов арабского письма, — являются ценным источником по изучению каллиграфии. Мечеть аль- Акса, заложенная еще Халифом Умаром во время посещения им Иерусалима, была перестроена заново аббасидским халифом аль -Мансуром (прав. 754–775).
Правление сына Абдул малика аль- Валида (705 – 715) было наполнено спокойствием и изобилием; во время него было построено множество зданий для общественных нужд — таких, как школы, дома приюта и больницы, в дополнение к великолепным местам богослужений. Он назначил своего двоюродного брата и будущего халифа, Умара ибн Абдул Азиза, наместником Аравии, под чьим руководством была расширена мечеть Пророка в Медине, и было проведено много усовершенствований для паломников в священных городах Мекке и Медине.
Аль- Валид, большой покровитель архитектуры, начал сооружение Великой мечети в Дамаске на месте кафедрального собора Св. Иоанна Крестителя (который сам, в свое время, был языческим святилищем Юпитера). Неприкосновенность ее, как и других церквей Дамаска, была гарантирована договором дамаскинцев с Халидом аль-Валидом, поэтому вначале аль-Валид предложил христианской общине продать ее за 40 000 динаров, но когда в ответ на это предложение ему показали грамоту, подписанную Халидом, рассвирепел и отобрал церковь без компенсации. Эта церковь стала частью мечети, обращенной к Мекке, а площадь перед ней – двором мечети. Для ее отделки использовались мрамор, бронза, мозаика и позолота. Когда она была закончена, то стала не только величественным местом богослужений, приличествующем для столицы, но также использовалась для проведения официальных аудиенций; для этих целей аль- Валид специально подготовил изумительную палату. Эта мечеть считается наибольшей из всех классических мечетей новой традиции. Несмотря на все превратности судьбы и ремонты, она хорошо сохранила свой первоначальный облик, сохранила она и главную реликвию исчезнувшей церкви – голову Иоанна Крестителя, которая доныне хранится в мечети.
Помимо строительства Большой мечети Дамаска, в 707 г. аль-Валид затеял перестройку мечетей в Таифе и Медине. Основной проблемой при этом стала необходимость сноса жилищ вдов Пророка, прилегавших к восточной стороне мечети — они перешли по наследству потомкам Фатимы и родственникам Хафсы, дочери Умара ал-Хаттаба. Последние согласились уступить жилища в обмен на особые привилегии при посещении мечети, в то время как первые отказались даже за 8 тыс. дихремов. Внуку аз-Зубайра, Хубайшу б. Абдаллаху, эти протесты стоили жизни: за громкие и оскорбительные крики в мечети ал-Валид приказал дать ему 100 плетей и вылить на голову бурдюк холодной воды. Поскольку дело происходило зимой, Хубайш не пережил наказания.
В итоге ремонтных работ мечеть была расширена на 4 ряда колонн к востоку и на 2 ряда к северу. Кроме расширения и перестроек мечетей, по приказу аль-Валида ремонтировались старые и строились новые дороги, возводились водохранилища и сторожевые башни. Это распоряжение касалось всех крупных дорог на столицу — из Куфы, Басры и Александрии. Запомнился мусульманам аль-Валид так же и как защитник несчастных: он приказал построить лепрозорий, обитатели которого обеспечивались одеждой и пропитанием из казны. По его же указу всех парализованных обеспечивали обслугой, а всех слепых — поводырями. Нет никаких сведений о том, распространялись ли все эти меры вне столицы, однако уже сам факт их внедрения говорит об аль-Валиде достаточно.
К 711 г. мусульмане завоевали все африканские владения Византийской империи, после чего в 714 г. полководец Джабаль ат-Тарик, переправившись через пролив Геркулесовы Столпы (получивший в его честь современное название Гибралтар), начал войну с королевством вестготов в Испании и подчинил Халифату бoльшую часть его владений. Земли Халифата на Пиренейском полуострове стали называться Андалусией.
В 20-е гг. VIII в. мусульмане установили полный контроль над Средней Азией, населенной в основном ираноязычными племенами, а также окончательно завоевали Закавказье (кроме Западной Грузии) и каспийское побережье Северного Кавказа. За контроль над Северным Кавказом арабы начали войны с господствовавшим в его степях и Нижнем Поволжье Хазарским каганатом – могучим государством степных кочевников. В 737 г. полководец Марван, разгромив хазарское войско, дошел до «великой славянской реки», т.е. Дона. Продвигаясь из Ирана на Восток, мусульмане завоевали долину реки Инд (территория современного Пакистана).
К середине VIII столетия границы Халифата простерлись от Испании до Индии. Так арабы, когда-то считавшиеся полудиким народом пустынь, после возникновения в их среде новой религии, за сто с небольшим лет создали без преувеличения могущественнейшую державу своего времени. Хотя управление Халифатом Дамаскского периода, как и в других государствах Средневековья, было построено по феодальному образцу, для мусульманского общества было характерно равенство людей перед законом. Происхождению людей значения не придавалось, человек оценивался по своему вероисповеданию. Поскольку все мировоззрение мусульман формировалось исключительно религиозным законом, представление о равенстве верующих консервировалось, и ни выделение знатной прослойки, ни обогащение самих халифов в последующее время не привело к возникновению сословной иерархии, характерной для других средневековых стран. Теоретически любой мусульманин мог однажды занять важную государственную должность, за свои преступления и феодалы, и простолюдины отвечали одинаково. Даже личность самого халифа в Омейядский период не считалась священной или непогрешимой. Халиф, несмотря на фактически неограниченную власть, воспринимался мусульманами как «первый среди равных». Пророк Мухаммед завещал мусульманам беспрекословно повиноваться своему правителю в делах, соответствующих божественному закону, и не повиноваться в греховном, поэтому халифы были так или иначе вынуждены придерживаться шариатской законности, чтобы не потерять свое влияние. Поэтому население завоеванных мусульманами областей часто встречало завоевателей как освободителей от гнета собственной знати и изначально симпатизировало им. Простота же догматов Ислама, а также то, что мусульмане платили гораздо меньшие подати, чем иноверцы, способствовали тому, что на завоеванных Халифатом землях население массово принимало новую веру. Собственно, это и было целью завоеваний. Мусульмане считали, что распространение Ислама, увеличение числа людей, верующих в единого Бога, это их священный долг.
Однако довольно быстро выявилось, что массовое обращение населения завоеванных земель в Ислам не в лучшую сторону сказывается на поступлениях в государственную казну. Поскольку подати, которые уплачивали мусульмане, были значительно ниже податей иноверцев, доходы государственной казны неуклонно снижались. Поэтому власти стали повышать налоги, ограничивать выкуп государственных земель, облагаемых хараджем. Дальше всех пошел уже упоминавшийся полководец аль-Хаджадж, который, будучи назначенным наместником Ирака, в 700 г. издал местный закон, согласно которому новообращенные мусульмане должны были, как и прежде, платить джизью, а за пользование землей, выкупленной у государства, было положено и далее платить харадж. Издание этого закона спровоцировало массовые выступления, в ходе которых власти жестоко расправились как с недовольными новообращенными, так и с протестовавшими против такого вопиющего нарушения религиозных традиций потомственными мусульманами. Так, несмотря на формальное равенство мусульман вне зависимости от их национальности, в эпоху Омейядов начало проявляться различие в фактическом социальном положении между арабами, имевшими в собственности больше земли, и народами завоеванных территорий, где к тому времени как население принимало Ислам, земля в основном уже была поделена между завоевателями.
В 717 г. к власти пришел халиф Умар ибн Абдель-Азиз (Умар II), отличавшийся исключительной набожностью. Он отменил все дискриминационные законы, в том числе об уплате джизьи новообращенными мусульманами и обложении хараджем земель, уже выкупленных у государства. Также он разрешил свободу передвижения подданным Халифата; для путников были выстроены постоялые дворы; по территории державы прокладывались удобные дороги, выкапывались колодцы. Важной частью государственной политики стало просвещение населения в области религии, содействие деятельности знатоков Корана и учения пророка Мухаммеда. Этот халиф оставил очень добрую память в народе, образно его даже прозвали «пятым праведным халифом». Рассказывают, что однажды он, войдя в мечеть, случайно задел ногой спящего там человека. Проснувшись, тот закричал: «Ты что, осел?!», на что халиф спокойно ответил: «Нет, я Умар». Приближенные халифа, возмущенные такой неслыханной дерзостью, спросили правителя, неужели он не желает наказать наглеца, на что Умар сказал: «Он просто спросил, осел ли я, и я ответил, что нет». Умар II стремился поддержать внутреннее единство мусульман. При нем было запрещено проклинать халифа Али, что часто делали тогда многие сторонники Омейядов, поскольку тот был одним из любимых сподвижников пророка Мухаммеда. Даже с предводителями давних врагов власти – хариджитов, Умар пытался вести переговоры.
Халифы, правившие после Умара II, вернулись к прежней политике повышения налогов и фактического притеснения иноверцев и мусульман-неарабов. Это спровоцировало новые выступления и политические интриги уже внутри самой династии. Армия уже больше подавляла вспыхивавшие в разных частях огромной страны восстания, а не присоединяла новые территории. В 40-гг. VIII в. смута охватила и самое сердце Халифата – Сирию и Ирак. Халиф Марван II, пришедший к власти в 744 г., подавил восстание в Сирии и восстановил контроль над Ираком, перешедшим в руки хариджитов. Однако в восточных провинциях Халифата набирало силу восстание шиитов и других недовольных Омейядами партий под предводительством бывшего раба-перса Абу Муслима, которому оказывал активную поддержку знатный род Аббасидов – потомков дяди и сподвижника пророка Мухаммеда Аббаса. Повстанцы Абу Муслима стремительно захватывали одну провинцию за другой, и, наконец, 25 января 750 г. в битве на реке Большой Заб (Ирак) нанесли сокрушительное поражение войскам Марвана II. В этом сражении, чувствуя, что их эпоха подошла к концу, участвовали практически все взрослые мужчины рода Омейядов (около 300 человек), и почти все погибли. Сам Марван бежал в Египет, где был схвачен и казнен. Немногочисленные уцелевшие представители дома Омейядов смогли скрыться за пределами Халифата. Внук десятого омейядского халифа Хишама Абд-ар-Рахман переселился в Испанию, где в 756 г. основал независимый от Халифата Кордовский эмират. Власть в Халифате перешла к Абу-ль-Аббасу ас-Саффаху – первому халифу из новой династии Аббасидов. Эпоха правления Омейядов закончилась.
Можно выделить несколько причин успехов Омейядов –
опора прежде всего на военную силу.
исламизация завоеванного населения. Распространение ислама среди покоренных народов шло на редкость быстро и успешно. Частично это можно объяснить тем, что христиане отвоеванных у Византии земель и зороастрийцы Ирана видели в новой религиозной доктрине нечто не слишком им чуждое: сложившаяся на доктринальной базе иудаизма и христианства, частично также и зороастризма, очень многое взявшая из Библии (Коран насыщен такого рода заимствованиями) мусульманская религия была достаточно близкой и понятной тем, кто уже привык верить в единого великого Бога, символизирующего собой все светлое, доброе, мудрое, справедливое. Кроме того, этому способствовала экономическая политика первых халифов: принявшие ислам платили в казну халифата только десятину-ушр, тогда как немусульмане были обязаны выплачивать более тяжелый поземельный налог харадж (от одной до двух третей урожая) и подушную подать – джизию. То и другое генетически восходило к реформам сасанидского правителя Хосрова I (хараг и гезит) и явно было заимствовано арабами от иранцев. Результаты не замедлили сказаться: завоеванные территории, от Испании до Средней Азии, энергично исламизировались, причем исламизация шла фактически добровольно, во всяком случае без активного принуждения, без преследования немусульман.
арабизация. В ходе завоеванный быстрого расширения захваченных арабами территорий большое количество воинов-арабов, вчерашних бедуинов, расселялось иногда чуть ли не целыми племенами на новых местах, где они, естественно, занимали ключевые позиции и брали себе в жены представительниц местного населения, к тому же и в немалых количествах, благо то было санкционировано освящающим многоженство Кораном. Исламизированные жены из числа местного населения арабизировались, как, естественно, и их многочисленные дети, в первую очередь. Кроме того, близость арабского языка и культуры семитскому, в основном арамейскому населению Сирии и Ирака способствовала быстрой арабизации этих районов. Христианизованное население Египта, Ливии и всего Магриба арабизировалось позже и медленнее, но и здесь процесс арабизации шел своим чередом и за несколько веков добился немалых успехов, чему способствовало, в частности, превращение арабского языка и письменности в распространенное и престижное средство общения. Менее успешно шла арабизация в землях Ливана и Палестины, где позиции христиан были особенно сильны. Впрочем, частично это касается и Египта, хотя христиане-копты, живущие там и поныне в значительном меньшинстве, по языку все же стали арабами. Только собственно Иран, страна древнейшей культуры и весьма независимой политической традиции, успешно противостоял арабизации, не говоря уже о весьма отдаленных от Аравии Закавказье и Средней Азии, где арабов было очень мало, а местные языковые корни имели мало общего с семитскими. Но и здесь, особенно среди социальных верхов, арабский язык, равно как и арабо-исламская культура и государственность, заняли важное место в жизни народов. Знание арабского было важнейшим элементом более или менее благополучного существования, тем более оно было неизменным залогом успеха и процветания в жизни.
неотъемлемая слитность религии и политики. Ислам был идейно-институциональной основой, сутью исламского государства, причем это тоже в немалой степени способствовало усилению власти халифов, особенно вначале, когда это было очень важно для новой политической структуры. Халиф формально обладал всей полнотой власти, религиозной (имамат) и светской (эмират). В столице Омейядов Дамаске чеканились золотые динары и серебряные дирхемы с его именем; это же имя упоминалось при торжественных пятничных богослужениях в мечетях. Центральная власть, государственный аппарат халифата эффективно управляли всей огромной страной, для чего была налажена регулярная почтовая связь с окраинами, реорганизованы войска (солдаты получали жалованье из казны или наделялись земельными наделами), по персидскому образцу созданы полицейские отряды, строились дороги, каналы, караван-сараи и т.п. Вновь завоеванные территории были разделены на наместничества, одним из которых стала и Аравия. Пять наместничеств с центрами в Ираке, Аравии, Египте, Закавказье и Западной Африке управлялись всевластными эмирами, которые, хотя и подчинялись центру, были фактическими хозяевами в своих эмиратах, ведая их финансами, армией, аппаратом власти.
Верховным собственником всех земель халифата было государство (формально собственником считался Аллах, от его имени всем распоряжался халиф). Практически же земли, как упоминалось, были во владении эмиров и их аппарата власти.
Медитация 8-й Мастер
СООК РОН
ЭТОЛ ТООН
СИОН АУО
ХАА ИНН
ПРИСЦЕЛЬС ОСТЕР
Правление Омейядов
Подробный текст
Муавия скончался в апреле в возрасте около 75 лет. Его сын и наследник, Язид, был провозглашен в Дамаске правителем (680–683). Многие регионы присягнули Язиду, но оппозиция, ведомая сторонниками Али, которых Муавия сдерживал путем подавления, выступила против него. Главным из них был аль Хусейн (626–680), сын Имама Али — четвертого Халифа (прав. 656–661) и единственный остававшийся в живых внук Пророка. Как и его старший брат аль Хасан, умерший в 669 г., он жил в уединении в Медине с 661 г., когда Муавия был в силе, но сейчас отказался принести присягу верности Язиду. Сторонники Алидов в Ираке считали, что настало время восстановить справедливость и вернуть правление законному лидеру — наследнику Али и Хасана, имаму Хусейну, которому они присягнули как халифу. Они неоднократно приглашали Хусейна прибыть в Куфу и принять лидерство в Ираке, и после некоторых раздумий он согласился.
Вначале он направился в Мекку, а затем выступил в свой трагический поход в Куфу, пересекая Аравийскую пустыню с небольшим числом верных последователей из своих родственников и сторонников. В то время Убайдуллах, сын Зияда ибн Абихи, такой же жестокий, как и его отец, был приглашен Язидом в качестве наместника Куфы. Следуя примеру своего отца, он арестовал и казнил многих сторонников Хусейна. Утром 10 октября Умар, сын известного военачальника Сада ибн Аби Ваккаса, командуя 4 тысячной армией, преградил дорогу и окружил поредевший отряд Хусейна (40 пеших и 32 всадника) в Кербеле, на западном берегу Евфрата, примерно в 80 километрах к северо -западу от Куфы. Убайдуллах настаивал на безоговорочной капитуляции Хусейна, и когда тот отказался это сделать, устроил резню. Сначала никто из воинов не нападал на него, не желая брать на себя ответственность за пролитие крови внука Пророка. Но затем один из них, из племени киндитов, ударил Хусейна мечом по голове, после чего они набросились на него всей массой, и вскоре он, его родственники и соратники были перебиты.
Трагедия Кербелы произвела сильное впечатление на современников. Передается, что Умм Саляма (вдова Пророка), Ибн Аббас и другие сподвижники Пророка видели в ту ночь в своих снах Посланника Аллаха в горе и печали; говорится, что даже джинны плакали по Хусейну. В некоторых сборниках приводятся хадисы Пророка, в которых он предсказывал гибель Хусейна. Имам Хусейн был признан «величайшим мучеником» («Сайид аш шухада»), и вместе со своим братом имамом Хасаном они были названы Пророком «предводителями юношей в раю». Так погиб внук Пророка Хусейн ибн Али аш Шахид («Мученик»), и его голова была отослана Язиду в Дамаск, который пришел в ужас от такого подношения. Затем голова была передана сестре Хусейна Зайнаб и его 22 летнему сыну Али, доставленным в качестве пленников в Дамаск, и захоронена вместе с телом в Кербеле, которая стала символом шиитского движения.
Убийство имама Хусейна не принесло мира Язиду. Жестокость трагедии в Кербеле вызвала безмерную агрессивную реакцию против его власти. Медина, хранимая и любимая Пророком и его сподвижниками, открыто восстала против омейядского правления. Волнения распространялись так быстро, что Язид послал специального наместника усмирить ситуацию. Когда это не удалось, Язид отправил армию численностью в 12 тысяч человек в августе 683 г. под руководством Муслима (сына Укбы) в Хиджаз с приказом подавить мятеж. Мединцы, хотя и были храбрыми и глубоко преданными своему делу, не могли противостоять тренированной сирийской армии, и потерпели поражение в отчаянной схватке с войсками Язида, в местечке Харрах к северу от города. В ходе подавления этого восстания было убито не менее 270 ансаров. Армия затем двинулась на юг, к Мекке, где Абдуллах ибн Зубайр, сын известного сподвижника, убитого в «Верблюжьей битве» (656), провозгласил себя халифом. В пути Муслим умер, и на его место был выдвинут Хусейн ибн Нумайр, который осадил Мекку с окружающих ее гор. В течение последующих двух месяцев продолжалась ожесточенная стрельба, проходившая даже у самой Каабы. Это нанесло ущерб зданию Каабы, Черный камень оказался расколот. Смерть Язида в ноябре 683 г. (в возрасте около 38 лет) заставила его армию прекратить войну и вернуться в Дамаск; Аравия осталась в сфере влияния Абдуллаха. Он предпринял полную реконструкцию Каабы, собрав вместе куски Черного камня и установив его на свое место.
Прошло около 50 лет с момента смерти Пророка Мухаммада, но в Медине до сих пор еще жили некоторые его сподвижники. Существовала строгая традиция пуританского религиозного рвения в городе, восходящая к временам раннего ислама. Штурм священных городов рассматривался как еще один акт святотатства Омейядов. Они стали совершенно непопулярны в этой части державы и считались нечестивыми в самоуправляющихся мусульманских общинах. Выдвинувшийся на волне широкого возмущения Абдуллах, имевший гораздо меньше прав на правление по сравнению с Хусейном, стал наиболее явным противником Омейядов.
В различных частях государства оказалось три независимых правителя. Язид оставил после себя в качестве наследника болезненного сына в возрасте 13 лет, провозглашенного в Дамаске Муавией II. Абдуллах ибн Зубайр был известен в качестве правителя в Хиджазе. Убайдуллах в Басре являлся наместником, а фактически — сувереном восточной половины державы, (включающей Басру, Куфу, Персию), контролируя регион в течение двух лет. Он был выдвинут на этот пост Язидом через несколько месяцев после трагедии в Кербеле; его отец Зияд ибн Абихи занимал это же место в течение предшествующих пяти лет, во время правления Муавии.
Когда Абдуллах попытался получить поддержку своему делу в Басре, это привело к гражданскому конфликту, по линиям родства, между сторонниками его и Убайдуллаха. В этом стечении обстоятельств Убайдуллах, ненавидимый в Ираке за кровавое убийство Хусейна и жестокость, с которой он обращался с народом, бежал за помощью к Омейядам.
Из этих трех претендентов, малолетний Муавия II скончался в феврале, а Убайдуллах был уже вытеснен со своей базы в Басре. Со смертью Муавии ибн Язида закончилось правление наследников Абу Суфьяна. В тот момент для Абдуллаха ибн Зубайра, поддержка которого постоянно росла, открылось поле действий. Однако он твердо отказался покинуть Мекку и пойти на столицу — реальный центр силы, упустив тем самым возможность воспользоваться выгодными условиями, возникшими в суматохе. В то же самое время Омейяды собрались в июне и избрали старейшего члена своего клана, Марвана ибн аль -Хакама, правителем. 70-летний Марван служил в свое время секретарем Халифа Усмана (644–656). Страна вновь погрузилась в гражданскую войну между правящими претендентами, но на этот раз она имела более глобальные масштабы.
В доисламские времена существовал острый и неослабевающий антагонизм, доходящий до ненависти, между арабами северного и южного происхождения. Она частично ослабла в результате проповеди исламского учения о религиозном братстве; но вспыхнула вновь, когда Язид был обвинен в покровительстве племени своей матери кальб. Приверженцы двух претендентов были разделены по племенному признаку; кальбиты заняли сторону Марвана, а кайситы в Сирии провозгласили о своей верности Абдуллаху, как законному правителю. Битва между ними произошла в июле в нескольких километрах к северо- востоку от Дамаска, и сторонники Абдуллаха потерпели в ней поражение. Марван был признан правителем (прав. 684–685) всей Сирией, и таким образом воцарилась линия Марванидов, к которой принадлежали все 11 оставшихся Омейядских правителей. Вскоре он получил признание также и со стороны Египта. Ибн Зубайр же удерживал под контролем Аравию и Ирак. Итак, держава вновь оказалась расколотой между двумя противоборствующими лагерями: Абдуллах принадлежал к роду Хашим, а Марван — к роду Умайя.
Хотя эта битва привела к упрочению Омейядов, она также возродила старую вражду между химьяритами и модаритами, «дремлющую» все эти годы. Эта ненависть между двумя группами арабов («северными» и «южными») вспыхнула в такой степени, что оставалась неизменным фактором в течение последующих десятилетий. Если Муавия еще держал ее под контролем для того, чтобы сберечь единство и упрочить свое правление, то некоторые из последующих омейядских правителей имели склонность опираться на поддержку одной или другой группировки для сохранения своего влияния. Это стало еще одним фактором, приведшим к постепенному размыванию Омейядского влияния и к их конечному падению в 750 г. Такая поляризация мусульманского сообщества на враждующие фракции не ограничилась одной лишь Сирией, но захватила все государство, включая Северную Африку и Испанию, где она продолжалась под различными названиями в течение последующих столетий.
Когда Марван ибн аль- Хакам умер, власть перешла к его чрезвычайно талантливому сыну Абдул малику (прав. 685–705). Он вступил во владение глубоко разобщенным государством, претерпевшим множество страданий в период кризиса и неопределенности, наступивших после смерти Язида в 683 г. Только западные провинции признали его законность; Аравия, Ирак и Персия открыто стояли на стороне Абдуллаха ибн Зубайра. Ирак был практически недоступен для контроля — из- за строгой оппозиции со стороны, как шиитов, так и пуритан- хариджитов. Но прежде чем новый омейядский правитель смог повлиять на ситуацию в Ираке, он сконцентрировал свои ресурсы на севере Сирии, где в течение почти двух лет стремился упрочить свои позиции со стороны Византии. Византийцы пользовались своим преимущественным положением, когда мусульманский мир в предыдущие пять лет был погружен в разрушительные конфликты. В итоге с византийцами было заключено временное перемирие.
Помимо бесконечных межплеменных конфликтов, особенно между химьяритами и модаритами, государство было раздираемо между четырьмя группировками. Прежде всего, это были сами соперники, Абдул Малик и Абдуллах ибн Зубайр. Держава была поделена примерно на две равные части; западные регионы поддерживали Абдул Малика, восточные — Абдуллаха. Кроме того, этого были еще и хариджиты, выступавшие с оружием в руках и базировавшиеся в Ираке, который номинально был под влиянием Ибн Зубайра. Хариджиты были фанатичной религиозной группой, считавшей, что правителем должен быть самый благочестивый мусульманин, в независимости от его социального и национального происхождения, которого они выбирали (и зачастую сами же и отвергали). Шииты же — сторонники Али ибн Аби Талиба и его погибшего сына Хусейна, верили в то, что мусульманским государством должен руководить имам из наследников Али и Фатимы — дочери Пророка.
Даже после трагедии в Кербеле в 680 г., в Ираке, особенно в Куфе, было большое число шиитов, сожалеющих об оставлении Хусейна и его семьи в тот трагический день. Когда после смерти Язида омейядское правительство потеряло контроль над восточными провинциями, часть шиитов подняла вооруженное восстание под лозунгами «кающихся грешников» для отмщения убийцам Хусейна и прочим омейядским ставленникам.
К концу правления Марвана (684–85) они собрались в Кербеле, численностью в 16 тысяч человек, вокруг могилы погибшего Хусейна, в накаленной атмосфере, и затем, полные страсти и энергии, направились отомстить Омейядам. Хотя Ирак был одной из территорий, согласившихся признать Ибн Зубайра в противовес Омейядам, между ним и «кающимися грешниками» не было достаточно общей почвы, позволившей бы предпринять единую атаку против Марвана, их общего врага. Абдуллах сражался за государство, в то время как они мстили за кровь Хусейна, пытаясь тем самым искупить свои грехи того, что не пришли на помощь внуку Пророка. Несмотря на их сильнейшую преданность своему делу и отвагу на поле боя, они крайне нуждались в компетентном лидере для координации их усилий. Столкнувшись с непобедимой натренированной сирийской армией под командованием Убайдуллаха ибн Зияда, они были фактически истреблены в местечке Айн аль -Варда вдоль Верхнего Евфрата, и их остатки отступили в Куфу.
Впоследствии, в том же году (685), они нашли лидера в лице политического авантюриста по имени Мухтар ибн Аби Убайд, родом из Таифа, по прозвищу «Кайсан». Он сплотил вокруг себя уцелевших шиитов Куфы, которые, под его искусным руководством, внезапно восстали и неожиданно для всех захватили город, свергнув его губернатора — назначенца Абдуллаха. Хотя шииты составляли меньшинство в Куфе, такой драматический поворот событий предоставил Мухтару важную и мощную базу, укрепившую его позиции. После этого переворота, он попытался путем перемирия завоевать доверие куфийцев; когда это не удалось, он полностью изменил свою политику. Мухтар "Мститель" начал планомерно уничтожать участников сражения против Хусейна, до сих пор живших в Куфе, причем делал это в жесткой форме. Он быстро приобрел контроль над большей частью Ирака и севером Персии, до того признававших Ибн Зубайра, и таким образом раздробил государство на три сферы влияния: Абдулмалика (Сирия и Египет), Абдуллаха (Аравия и Басра в Ираке) и нового конкурента, Мухтара. Что же касается хариджитов, то они в то время не были объединены и достаточно сильны, чтобы представлять собой реальную угрозу, и были выдворены из Басры.
Давление на Абдул малика со стороны Византийской границы несколько ослабло, и он попытался (в августе 686 г.), в первый раз, получить контроль над Ираком, выступив против Мухтара. Но это предприятие закончилось для омейядских войск поражением; их командир, Убайдуллах ибн Зияд, бывший наместником Ирака во время трагедии в Кербеле и потому ненавидимый в этой стране, был убит во время сражения около Мосула.
Абдуллах ибн Зубайр все еще базировался в Мекке, но его брат Мусаб попытался вернуть для него Ирак из- под власти Мухтара. Успех проповеди расового равенства помог Мухтару набрать силу с помощью мавали (рабов-вольноотпущенников); зато теперь арабы, испугавшись потерять в перспективе свои привилегии, выступили против него. Ситуацию развил с выгодой для себя Мусаб — он организовал мятеж бедуинских воинов против Мухтара. Куфа была взята, а Мухтар убит в апреле в возрасте около 65 лет; его возвышение и падение были одинаково скоропостижными. Таким образом, реальных правителей осталось двое — Абдуллах ибн Зубайр и Абдул малик.
Заключив мир с Византией и в 689 г. и подавив всякую оппозицию своему правлению, Абдулмалик переключил все свое внимание на другие регионы. Ирак переносил основные тяготы в кровавой гражданской войне; Абдуллах оставался в Мекке все это время, а Абдул малик все выжидал, пока его враги сражаются друг с другом на территории его главного соперника. Теперь он почувствовал себя достаточно сильным и уверенным в своей безопасности, чтобы провести военную кампанию в Ираке против Мусаба, отвоевывавшего этот регион для своего брата Абдуллаха. Иракцы к тому времени уже чересчур устали от жестоких потрясений; каждый новый победитель считал своим долгом оплатить за старые прегрешения своих врагов.
Две армии встретились в местечке Дайр аль- Джасалик на западном берегу Тигра (севернее которого позже, в 762 г., был основан Багдад). Командиры армии Мусаба не чувствовали себя уверенными в этом новом витке гражданского конфликта; они проиграли, а сам Мусаб был убит. Весь Ирак целиком перешел в руки Абдул малика, а под контролем Абдуллаха осталась только Аравия.
По приказу халифа Абдул малика в Иерусалиме в 691 г. был построен знаменитый «Купол Скалы» (Куббат ас- Сахра), рядом с которым (на месте мечети Умара) позже была сооружена мечеть Аль- Акса («Отдаленнейшая»). Это стало поворотным моментом в истории архитектуры, с точки зрения стилистики, положив начало первому исламскому строению в виде купола. Мечеть «Аль -Акса» стала третьей святыней ислама. Ее местоположение связано с упоминаемой в Коране (в суре «Аль- Исра», аяте 1) «Масджид аль- Акса». Великолепный Купол был возведен вокруг Священной Скалы, имеющей более 17 метров в длину и около 13 метров в ширину, но почти полукруглой по форме, поднимающейся на полтора метра от земли, с которой Пророк Мухаммад совершил свое известное вознесение (« мирадж»). Хотя здание подвергалось нескольким перестройкам и ремонтным работам, оно сохранило свою оригинальную форму и потому является самым ранним мусульманским монументом, служащим и по сей день. Надписи куфическим шрифтом вокруг Купола — один из наиболее древних сохранившихся образцов арабского письма, — являются ценным источником по изучению каллиграфии. Мечеть аль- Акса, заложенная еще Халифом Умаром во время посещения им Иерусалима, была перестроена заново аббасидским халифом аль -Мансуром (прав. 754–775).
Получив в 692 г. контроль над Ираком, Абдулмалик поручил своему верному и беспощадному военачальнику, по имени Хаджадж ибн Юсуф, выступить против своего главного противника Абдуллаха ибн Зубайра, прочно основавшегося в Мекке. Потеря Ирака явилась жестоким ударом по позициям Ибн Зубайра. Войска Хаджаджа осадили Мекку, и это стало второй битвой за Священный город в период борьбы Абдуллаха против Омейядов (первый раз — в 683 г.). Хаджадж полностью пренебрег святостью этого места в своих усилиях подавить сопротивление. Продолжительные бомбардировки каменными снарядами из катапульт, установленных на горах вокруг самого Священного города ислама, оставляли после себя опустошение и руины; повреждения получила даже Кааба. После восьми месяцев блокады, осажденные проиграли. Ибн Зубайр, отказавшийся сдаться и отважно продолжавший стрельбу в безвыходной для себя ситуации, погиб в сражении у Каабы в октябре; его голова была отослана Абдулмалику, а тело распято на виселице. Решительный Абдуллах ибн Зубайр оказывал сопротивление и был фактически независимым правителем в течение девяти лет. За подавление движения Ибн Зубайра бывший школьный учитель Хаджадж ибн Юсуф получил пост наместника Аравии в возрасте 30 лет. Он продолжил укрепление своей власти, и в течение последующих двух лет «умиротворил» регион и полностью переподчинил его омейядскому контролю.
Так подошел к концу бедственный период 12-летней Второй гражданской войны, начавшейся с воцарением Язида в 680 г. (Первая война продолжалась пять лет — от убийства Халифа Усмана в 656 г. и до убийства Халифа Али в 661 г.) В ходе правления Абдулмалика больше не было серьезных восстаний, и он оставался безальтернативным правителем мусульманского мира. Позднее он стал известен как «отец царей» — в связи с тем, что четыре его сына — аль- Валид (прав. 705–15), Сулейман (715–717), Язид II (720–724) и Хишам (724–742) — руководили мусульманским государством.
После полного подчинения Аравии, Хаджадж ибн Юсуф был назначен (в январе 695 г.) наместником Ирака — самой беспокойной части государства. После спешного перехода из Медины более 900 километров по Аравийской пустыне всего с 12 сопровождающими, он неожиданно появился у Соборной мечети Куфы, переодетый погонщиком верблюдов. Здесь он снял свой камуфляж, и произнес одну из самых угрожающих речей с кафедры мечети, пообещав принять самые жестокие меры против антиомейядских выступлений, с чьей бы стороны они не исходили. И он выполнил свои угрозы. Из преданности Омейядам он преследовал цель восстановления их власти в провинциях любыми средствами, включая самые безжалостные. Между ним и его предшественником и собратом по крови Зиядом ибн Абихи из Таифа наблюдалось поразительное сходство в их действиях и убеждениях. И как Зияд, он также стал правителем всей восточной части державы, получив полную свободу действий. Он продолжал получать всю ту же всестороннюю поддержку и от преемника Абдулмалика — аль- Валида (прав. 705–715), и оставался на своем посту вплоть до своей кончины в 714 г. в возрасте 52 года.
Официальной политикой мусульман было сохранение старой административной машины со своими кадрами и процедурами, нетронутой на завоеванных территориях при условии эффективного сбора налогов. К примеру, даже спустя 60 лет публичные доклады все еще делались в Сирии на греческом языке, и на пехлеви в Персии и Ираке. В связи с этим Абдулмалик приступил к модернизации гражданской администрации.
Правительство было организовано на базе пяти диванов (секретариатов, прообразы министерств), ответственных за поземельные сборы и финансы, армию, правительственную переписку, почтовую службу и канцелярию. Первые три из этих департаментов уже существовали — хотя и не в такой форме — со времен Праведных Халифов, особенно Умара ибн аль- Хаттаба (прав. 634–644); два других были основаны Муавией (прав. 661–680), но теперь были реорганизованы должным образом. В 696 г. арабский язык был провозглашен официальным административным языком мусульманского государства; Ирак стал первым, принявшим его, затем Сирия (700) и Египет (705).
В своих финансовых системах в качестве основной валюты византийцы использовали золотые монеты, солиды, тогда как Сасаниды — серебряные дирхамы. Обе эти валюты продолжали хождение и под мусульманским правлением. Спорадические процессы модифицировать систему были начаты Муавией, и были продолжены и развиты в начале 696 г. Абдулмаликом. Новые монеты содержали только исламские надписи на арабском; это были золотые динары (около 4 граммов веса) и серебряные дирхамы. Центральный монетный двор был основан в столице (696), но прошло несколько лет, прежде чем арабские монеты вошли в обращение по всей державе. Во времена Абдулмалика, динар стоил десять дирхамов, позднее двенадцать или даже больше; реальная оценка стоимости была объектом рыночных колебаний, варьируясь в зависимости от времени и места.
Был образован эффективный механизм собирания налогов и отрегулирована система их сборов и учета. До сих пор существовало три главных формы налогов, представленных самолично Пророком и отрегулированных Халифом Умаром. Это:
1) налог в пользу нуждающихся мусульман (закят), выплачивавшийся всеми мусульманами, имеющих определенный минимум (нисаб) имущества: золота и серебра, товаров, скота и т. д. Закят является одним из основных столпов исламского вероучения;
2) поземельный налог (харадж), взимавшийся со всякого, кто занимался земледелием;
3) подушная подать (джизья), собиравшаяся со всех взрослых мужчин немусульман из числа иудеев, христиан, зороастрийцев и т. д. («людей Писания») как бы в обмен на покровительство и защиту их самих и свободы их вероисповедания. Женщины, дети, престарелые, инвалиды, монахи и рабы освобождались от этого вида налогов, если только они не имели независимых доходов.
Хариджиты во время сражений между Абдулмаликом и Ибн Зубайром набрались сил и вновь стали представлять угрозу для Ирака. Эти фанатично настроенные люди сеяли террор и опустошение по всей стране, рассматривая каждого, кто не был согласен с ними, как «неверующего» и заслуживающего наказания смертью. В их рядах имелось большое число просто недовольных людей, привлеченных их экстремистскими взглядами. После многих лет борьбы, Хаджадж подавил их в 696 г., но только после того, как был прислан специальный экспедиционный корпус. Подавление хариджитов принесло Ираку освобождение от тех жестокостей, которые творили фанатики.
Север Африки еще в 670 г стал контролировать Укба ибн Нафи, победив византийцев и сделав Кайруан своей базой в регионе к западу от Египта. Однако он не смог умиротворить коренное население — берберов, и был в конечном итоге убит в 683 г.; берберы вернули свои земли. После этого мусульманами время от времени предпринимались попытки вернуть их, но победы доставались дорогой ценой и были недолговременными.
Теперь же, когда Абдулмалик был на вершине власти, он направил свои ресурсы для продвижения в западном направлении в этом регионе. После серии отважных атак одновременно против берберов в Атласе и византийцев, мусульмане в 698 г. отвоевали свою базу Кайруан. Был взят и Карфаген — некогда один из величайших городов мира. С падением своей столицы, остатки византийской армии оставили крепости и покинули страну. Это стало окончательным исходом византийцев из их африканской цитадели. В дальнейшем Карфаген был восстановлен, а также заложен новый город — Тунис.
После того, как византийцы были вытеснены из Северной Африки, мусульмане остались один на один с берберами. Ситуация склонялась то в ту, то в другую стороны. Свирепое берберское племя в горах Атласа — зената — было известно тем, что им руководила «Кахина» (в переводе с арабского «пророчица»). Как предполагали, она была одарена сверхъестественными способностями, благодаря чему держала свой народ в полном повиновении. Мусульмане получили подкрепление мощной армией, командиром их вновь был ветеран африканской кампании Хассан. Вначале Кахина одерживала победы, но вскоре обнаружила, что новая, укрепленная, армия слишком сильна в сражениях. В отчаянной попытке помешать успехам Хассана, она приказала полностью разрушать все, что попадало под ее власть. Решающая битва состоялась на морском побережье в 130 километрах к западу от Карфагена, где она потерпела поражение и была убита. Разорения и жестокость, совершенные последователями этой берберской львицы, показали свою бесполезность; наоборот, Хассана приветствовали как освободителя жители процветающих городов, серьезно пострадавших от ее политики тотального разрушения. Используя тонкие дипломатические приемы, Хассан заключил с берберами союз против оставшихся византийских элементов. Так наконец- то, после тридцати лет чередующихся побед и поражений, были умиротворены берберы.
К тому времени на восточных границах, Хаджадж ибн Юсуф покончил со всеми главными восстаниями и почувствовал, что пришло время укрепить его власть. В 702 г. он построил новый город, названный Васит (араб. «Срединный»), посередине между двумя наиболее беспокойными городами государства — Куфой и Басрой; позднее он использовал его как свою базу, контролируя всю восточную часть государства из этого стратегического места — вплоть до своей смерти в 714 г.
Ирак, некогда процветающая страна, была опустошена предшествующими годами войны. В связи с этим стал актуальным вопрос приведения региона в порядок. В результате в этой изобильной водой провинции была усовершенствована система ирригации; были вырыты несколько новых каналов; отреставрирован большой канал между Евфратом и Тигром. Сеть каналов, текущих из Евфрата в Тигр, использовалась также и для перевозки грузов из и в Сирию; это открыло навигационное сообщение, связавшее разные части Сирии и Ирака с Индией через Персидский залив.
На севере Африки, Хассан ибн Нуман был замещен около 705 г. Мусой ибн Нусайром, который соединял в себе черты хорошего солдата и такого же хорошего политика. Регион получил статус полноправной провинции — до этого он являлся частью провинции Египет — со своей собственной столицей в Кайруане, где Муса основал свое правительство. В предшествующий период наместники просто назначались губернатором Египта. Благодаря своей примирительной позиции, Муса успешно завоевал доверие местного населения, и за короткое время вся берберская нация целиком приняла ислам. Потерянный в 683 г., север Африки вновь целиком вошел под мусульманское правление — вплоть до Атлантического побережья. Единственным исключением была Сеута — колония, удерживаемая графом Юлианом в составе Византийской империи, но западные острова Средиземноморья были заняты мусульманами. Марокко позже станет мостом для совершения высадки в Испанию в 711 г.
Так пришел черед мусульманского влияния в Северной Африке после долгого непрерывного ряда иностранных нашествий — финикийцев, римлян, вандалов, и снова римлян. Римляне были побеждены в 553 г. вандалами — племенем из Северной Европы, которые перебрались из Испании в Африку в 427 г., сделав столицей Карфаген в 439 г. Однако за все это время берберы внутренних областей вполне успешно отстаивали на деле свою фактическую независимость внутри и вокруг гор Атласа. Впервые за все время эти язычники гор приняли монотеизм. С течением времени, этот народ станет большим энтузиастом в деле исламской проповеди, чем сами арабы, и сыграет решающую роль во многих кампаниях в Африке и Испании.
Абдулмалик скончался в октябре в возрасте около 60 лет, ему наследовал его сын аль- Валид (прав. 705–715), который пожинал плоды уже установившихся стабильности и процветания. Аль- Валид оказался достойным преемником своего отца и продолжил добиваться успехов как в военной, так и в гражданской областях. В течение его правления в состав мусульманской цивилизации вошла первая европейская страна — Испания. В Ираке, который традиционно являлся самой беспокойной частью, он оставил Хаджаджа ибн Юсуфа в качестве наместника, и дал ему свою полную поддержку, как это делал до него его отец. Хаджадж в конечном счете установил полный контроль над восточной частью державы. В дополнение ко всему, произошло значительное продвижение в восточном направлении. Впервые мусульмане вступили в Индию, и небольшая ее западная часть перешла под мусульманский контроль. Также успешно завершились кампании в южном регионе Средней Азии, начавшиеся в 667 г. Мусульманскими стали: Балх, Бухара, Самарканд, Хорезм и Фергана – в результате территория государства протянулась от Самарканда до Толедо.
Правление аль- Валида отличалось спокойствием и изобилием; в это время было построено множество зданий для общественных нужд — таких, как школы, дома приюта и больницы, в дополнение к великолепным местам богослужений. Он назначил своего двоюродного брата и будущего халифа, Умара ибн Абдул Азиза, наместником Аравии, под чьим руководством была расширена мечеть Пророка в Медине, и было проведено много усовершенствований для паломников в священных городах Мекке и Медине.
Аль- Валид, большой покровитель архитектуры, начал сооружение Великой мечети в Дамаске на месте кафедрального собора Св. Иоанна Крестителя (который в свое время, был языческим святилищем Юпитера). Неприкосновенность этого храма, как и других церквей Дамаска, была гарантирована договором дамаскинцев с Халидом аль-Валидом, поэтому вначале аль-Валид предложил христианской общине продать ее за 40 000 динаров, но когда в ответ на это предложение ему показали грамоту, подписанную Халидом, рассвирепел и отобрал церковь без компенсации. Эта церковь стала частью мечети, обращенной к Мекке, а площадь перед ней – двором мечети. Для ее отделки использовались мрамор, бронза, мозаика и позолота. Когда она была закончена, то стала не только величественным местом богослужений, приличествующем для столицы, но также использовалась для проведения официальных аудиенций; для этих целей аль- Валид специально подготовил изумительную палату. Эта мечеть считается наибольшей из всех классических мечетей новой традиции. Несмотря на все превратности судьбы и ремонты, она хорошо сохранила свой первоначальный облик, сохранила она и главную реликвию исчезнувшей церкви – голову Иоанна Крестителя, которая доныне хранится в мечети.
Начатое в 706 г. н. э., строительство мечети завершилось в 708 г. н. э. и потребовало мобилизации мастеров изо всех провинций. Из сохранившихся документов явствует, что халиф приказывал каждому округу Халифата предоставить определённых специалистов на заранее оговоренный срок, обеспечить их средствами для работы и оплатить их пребывание на стройке; все эти траты не являлись дополнительной статьёй бюджета, но считались налоговым вычетом для провинции. Наместники зачастую последний пункт игнорировали, просто повышая налоги и объясняя всё суровостью халифа. Помимо соотечественников аль-Валид привлёк к строительству и иностранных мастеров — так, из Византии были выписаны мастера мозаики.
Помимо строительства Большой мечети Дамаска, в 707 г. аль-Валид затеял перестройку мечетей в Таифе и Медине. Основной проблемой при этом стала необходимость сноса жилищ вдов Пророка, прилегавших к восточной стороне мечети — они перешли по наследству потомкам Фатимы и родственникам Хафсы, дочери Умара ал-Хаттаба. Последние согласились уступить жилища в обмен на особые привилегии при посещении мечети, в то время как первые отказались даже за 8 тыс. дихремов. Внуку аз-Зубайра, Хубайшу б. Абдаллаху, эти протесты стоили жизни: за громкие и оскорбительные крики в мечети ал-Валид приказал дать ему 100 плетей и вылить на голову бурдюк холодной воды. Поскольку дело происходило зимой, Хубайш не пережил наказания.
В итоге ремонтных работ мечеть была расширена на 4 ряда колонн к востоку и на 2 ряда к северу. При работе византийских мастеров произошёл казус: один из мозаичников изобразил на стене свинью, за что Умар зарубил его; впоследствии оказалось, что мастера просто изображали райский сад, где должны быть представлены все твари Божьи, и не знали про местные культурные особенности.
Кроме расширения и перестроек мечетей, по приказу аль-Валида ремонтировались старые и строились новые дороги, возводились водохранилища и сторожевые башни. Это распоряжение касалось всех крупных дорог на столицу — из Куфы, Басры и Александрии. Запомнился мусульманам аль-Валид так же и как защитник несчастных: он приказал построить лепрозорий, обитатели которого обеспечивались одеждой и пропитанием из казны. По его же указу всех парализованных обеспечивали обслугой, а всех слепых — поводырями. Нет никаких сведений о том, распространялись ли все эти меры вне столицы, однако уже сам факт их внедрения говорит об аль-Валиде достаточно.
711 год стал своего рода одной из высших точек расцвета мощи мусульманского государства, как на западе, так и на востоке. На западных границах небольшая армия мусульман, большей частью состоящей из берберов, под командованием Тарика ибн Зияда, предприняла значительный шаг, имевший далеко идущие последствия. Мусульмане высадились из Танжера (совр. Марокко) на скалу Гибралтар — одну из самых южных точек Европы. Тарик был вольноотпущенником Мусы ибн Нусайра, прославленного наместника Северной Африки, который успешно выдворил остававшихся византийцев с побережья к западу от Карфагена, и прочно укрепил исламское правление вплоть до Атлантики.
Должным образом укрепившись на Гибралтаре он затем направил экспедицию вглубь страны. В Испании (арабы называли ее «аль-Андалус») тогда господствовали вестготы (народ германского происхождения, — одно из варварских племен, разрушивших Римскую империю) — с 531 г.; их численность оценивалась в 80 тысяч, в то время как основное население страны — иберийцы, говорившие на народной латыни, — насчитывало до 6 миллионов человек. В то время король Родерик (Родриго, или Родерих) находился на севере страны, что дало вторгнувшейся армии время и возможность укрепиться в соседней провинции Альхесирас. Услышав о высадке мусульман, король отправился на юг, но его армия в 25 тысяч человек была наголову разбита на берегах реки Барбате; сам он был убит или тогда же, или сразу после того.
Муса ибн Нусайр не собирался останавливаться и через несколько лет, в июле 710 года, выслал отряд берберов под командованием Тарика в Испанию. Это была, так сказать, разведка боем. Арабы прошлись огненным смерчем по побережью, и уже на следующий год Тарик с семитысячным отрядом вновь пересек испанские границы. Вестготы, владевшие этими территориями, были весьма обеспокоены подобной активностью и выслали войска, которые Тарик встретил у речки Вали Беккаа (исп. Саладо). Легенда гласит, как, узнав о том, что против него идет мощное войско (по некоторым данным, около семидесяти тысяч воинов), Тарик приказал сжечь корабли, показывая арабам, что пути к отступлению у них нет.
Легендарные готы, положившие конец Римской империи, драться умели, и бой у Саладо длился на протяжении восьми дней. Готский король Родерик участвовал в бою лично и показывал, как вспоминали очевидцы, чудеса храбрости.
Последним царем Андалусии был Витица, который, скончавшись, оставил троих сыновей – Оломонда, Ромуло и Артабаса. Они были еще совсем малы, и от их имени правила мать. Родерик был военачальником королевства и, устроив смуту, захватил власть, изгнав сыновей покойного короля. Впрочем, стоит сказать, что происхождение у Родерика также было вполне королевским: его отец происходил из вестготского королевского рода.
Но арабы умели не только воевать, но и договариваться. Вскоре несколько придворных перешли на сторону мусульман, и войска готов были разбиты. Последний король вестготов Родерик исчез, и его дальнейшая судьба неизвестна.
Арабский историк Ахмед ибн Мохаммед аль-Маккари описывает эту битву так: «...Обе армии приготовились к битве; каждый военачальник построил свои кавалерию и пехоту, и как только был дан сигнал, армии сошлись с шумом, будто друг с другом столкнулись две горы. Король Родерик восседал на троне под навесом из разноцветного шелка, укрывавшего его от солнечных лучей, окруженный воинами, закованными в сверкающую сталь с развевающимися флагами и многочисленными знаменами и штандартами. Люди Тарика были снаряжены иначе; их груди были скрыты под кольчужными доспехами, на головах были надеты белые тюрбаны, за спинами висели арабские луки, за поясами торчали мечи, а их руки твердо сжимали длинные копья.
Говорят, что, когда две армии шли навстречу друг другу, и взор Родерика упал на людей в первых рядах, его охватил ужас, и послышался возглас: «Во имя мессии! Это те самые люди, которых я видел нарисованными в свитке, найденном в толедской усадьбе», и с этого момента страх вошел в его сердце; а когда Тарик заметил Родерика, он сказал своим сторонникам: «Это король христиан» и бросился в атаку со своими людьми. Воины, окружавшие Родерика, были рассеяны; видя это, Тарик прорвался через ряды врагов, пока не достиг короля и не ранил его мечом в голову, и не убил его прямо на троне; когда люди Родерика увидели, что их король пал и его телохранители рассеяны, отступление стало всеобщим и победа осталась за мусульманами.
Поражение христиан было полным, вместо того чтобы собраться в одном месте, они бежали в разные стороны, а паника передалась их соотечественникам, города открыли ворота и замки сдались без сопротивления».
Арабские историки утверждают, что голова Родерика была доставлена сначала Тарику, потом Мусе ибн Нусайру, а затем послана халифу. Но ряд исторических источников заставляют в этом сомневаться.
Тарик отправился в Кордову, приветствуемый населением как освободитель. Взгляды арабов на веротерпимость были хорошо известны, и христиане не видели в исламском нашествии ничего страшного, а иудеи, которых собирались тут насильно окрестить, воспринимали его с благодарственными молитвами. Лишь несколько замков оказали мусульманам незначительное сопротивление.
Двор и духовенство не стали дожидаться входа в город мусульманских войск и бежали. Фактически, благодаря одному сражению, Тарик завоевал целую страну, сказочно богатую даже по европейским меркам, не говоря про арабские. Муса ибн Нусайр, оборонявший в это время Кайруан от оставшихся непокоренными нескольких племен берберов, был весьма расстроен: его подчиненный, прежде никому не известный, снискал славу покорителя целой страны. В итоге летом 712 года во главе восемнадцатитысячной армии он высадился в Испании и стал искать славы и себе, осаждая оставшиеся крепости: Шелушу, Карману, Севилью, Мерилу и так далее. Войдя в Толедо и увидев Тарика, который встречал его как начальника, пешком, Муса ударил его по спине плеткой, утверждая, что тот начал войну без приказа начальства. Тарик был брошен в тюрьму, а его восставшие соплеменники разгромлены и казнены. Впрочем, уже через год Тарика освободили и снова поставили во главе одного из отрядов.
Это привело к полному распаду организованного сопротивления Вестготского королевства, которое к тому времени уже находилось в состоянии династических раздоров, не говоря уже о недовольстве в больших масштабах и страданиях среди подданных этого государства — простолюдинов иберийцев. Подобно тому, как это уже происходило в двух предшествующих решительных моментах расширения Исламского государства — после битв при Ярмуке и при Нехавенде — мусульманам оставалось только усмирять сопротивление отдельных вестготских гарнизонов.
Оставив своих врагов без лидера в панике, Тарик, воодушевленный моментальной победой, развил ситуацию до конца, не давая передышки королевской армии. Он спешно выступил с остатками своего небольшого отряда по направлению к вестготской столице, Толедо, в 400 километрах к северу через горное плато, заставив по пути капитулировать Кордову, Архидону и Эльвиру .
Хотя эта акция была отчаянной до безумия, она доказала правильность его расчетов: он нашел столицу в полном смятении, и она быстро капитулировала. После этого город за городом без труда переходил в руки мусульман; древнее королевство было взято под контроль в течение нескольких месяцев. Большая часть Иберийского полуострова стала мусульманской за два года, и это положило начало доминированию последователей ислама в этой части Европы в течение следующих семи столетий.
Пока шла кампания в Испании, сухопутная экспедиция мусульман на востоке прошла через юг Персии и Белуджистан, уже находившиеся под управлением мусульман, и вошла в нижнюю часть долины Инда. Морской порт Дайбул (совр. Карачи) и город Нирун (совр. Хайдарабад, юг Пакистана) перешли под контроль мусульманской армии. Далее мусульмане продвинулись вплоть до города Мултан (в Южном Пенджабе). И это было первым масштабным появлением мусульман на Индийском субконтиненте.
Византия в эти годы переживала период неурядиц, тиран — император Юстиниан II (прав. 705–711) был убит, и это снова повергло Византийскую империю в хаос. Вслед за тем была череда скоротечных правлений трех императоров (Филиппик, Анастасий II и Феодосий III) в следующие пять лет, пока Лев III Исавр не набрал силу в 716 г. и не восстановил порядок и единство. В течение этого периода аль- Валид поощрял попытки своего брата Маслама ослабить влияние Византии в Малой Азии. Это в конечном итоге привело к осаде Константинополя в 716–717 гг., закончившейся провалом для мусульман.
Тем временем продолжалась кампания мусульман в Испании. Когда новость об ошеломляющем успехе Тарика ибн Зияда достигла его начальника Мусы ибн Нусайра, наместника в Кайруане, тот решил лично отправиться в Испанию. В июне 712 г., он высадился в Альхесирасе и начал свою собственную кампанию, независимо от Тарика. Он последовал на север, но немного западнее, чем Тарик; по этому пути концентрировались многие крепости, не взятые Тариком — как, например, Сидония, Кармона, Алькала де Гуадайра и Севилья. Севилья была столицей Испании при римлянах и являлась самым большим городом страны и крупным интеллектуальным центром. Она пыталась оказать сопротивление, но в итоге капитулировала. Наиболее упорное противодействие шло со стороны древней римской колонии Мериды, сдавшейся после многомесячной осады. После этого Муса направился в Толедо (араб. Тулайтула), завершив круг военных экспедиций в 713 г.; там он встретил своего помощника Тарика, и принародно отругал его за превышение полномочий и проведение операций без связи с «официальной властью».
На восточных рубежах поступательное движение мусульман также захватывало воображение. Хаджадж ибн Юсуф назначил в 704 г. наместником Хорасана Кутайбу ибн Муслима, определив центром региона Мерв (совр. Мары, Туркменистан). Река Окс (Амударья) традиционно служила границей между Ираном — страной персов, и Тураном — страной тюрков. Тюрки, будучи в большинстве своем язычниками и кочевниками, давно враждовали с персами, многие из которых уже приняли ислам. В этих обстоятельствах мусульмане предприняли серию успешных экспедиций и укрепились в нескольких опорных пунктах в Мавераннахре («земле за Рекой»), сделав их своими постоянными гарнизонами (таковыми стали, к примеру, Бухара, Самарканд, Хорезм). Трансоксиана (земли за Оксом — юг Средней Азии, или Мавераннахр — по арабски) была важным регионом, имевшим выгодные торговые пути с Китаем, знаменитые поставками китайского шелка («Великий шелковый путь»). Эти земли были известны также и своим обильным плодородием. Закрепившись в них, мусульмане предприняли несколько экспедиций дальше, через какое- то время заняв и Фергану, обильно плодоносящую долину, орошаемую водами реки Яксарт (совр. Сырдарья), после чего был взят под контроль и расположенный на другом берегу реки город Шаш (совр. Ташкент). На следующий год была предпринята экспедиция на Кашгар, приграничный город в Китае, откуда была отправлена делегация к китайскому императору с призывом принять ислам. Несмотря на то, что он был отвергнут, сделано это было по -восточному: с хорошим юмором и философскими мудростями.
Это был кульминационный пункт движения Омейядов на восток; казалось, мусульмане достигли предела своих возможностей, связанные географическими и этническими факторами. Мусульмане встретились с новой расой — монгольской, и новой религией — буддизмом. Однако достижения в распространении ислама остались постоянными. Число обратившихся в ислам коренных жителей — персов и тюрков — постоянно увеличивалось, особенно во время правления халифа Умара II (прав. 717–20), когда была утверждена более справедливая система налогообложения.
Большое число новообращенных присоединилось к армии в Хорасане, в результате чего они смогли сыграть важную роль в свержении Омейядов (750) и последующей истории ислама. Бухаре и Самарканду было суждено стать крупными центрами исламской интеллектуальной и культурной жизни. В течение столетий после прихода сюда ислама, он распространился из этой устойчивой базы (равно, как и с других, — например, с побережья, где ислам проповедовали арабские купцы) и в самом Китае. На сегодня численность мусульман Китая оценивается в несколько десятков миллионов человек.
В Испании под контроль мусульман перешли Сарагоса, Валенсия и другие города. Но в сентябре 714 г. Муса ибн Нусайр и Тарик ибн Зияд, ведущие военные действия в северо -испанском горном регионе Галисии, получили не допускающий возражений приказ от аль- Валида с требованием доложить ему о результатах. Муса, будучи наместником региона, единственный нес прямую ответственность перед правителем за ситуацию в провинциях. И теперь, по иронии судьбы, он был обвинен в точно таком же нарушении субординации, за которое он сам резко выговаривал своему подчиненному, Тарику. Оставив своего сына обеспечивать надзор на новых территориях, Муса, вместе с Тариком, отправился в долгое путешествие через Африку, Египет и Палестину, с длинным конвоем из берберских вождей и вестготских князей.
Когда Муса во главе этой триумфальной процессии достиг Сирии в феврале 715 г., аль- Валид лежал смертельно больной. Ему не удалось передать власть своему сыну (у которого на нашлось достаточной поддержки в рядах армии), и по завещанию Абдулмалика власть перешла к грубому и мстительному брату аль -Валида Сулейману (прав. 715–717), показавшему себя как слабая тень своих отца и брата. Вместо того, чтобы приветствовать великие достижения, он оказал героям унизительное обхождение, рассматривая их как чересчур сильных и потенциально опасных. Муса действительно обладал сильным влиянием и могуществом, контролируя регион такой же большой, как тот, которым владел его повелитель; при этом, однако, он не высказывал ни малейшего намека на желание получить независимость. Будучи в столице, два видных военачальника, впавшие в немилость, были отстранены, и провели остаток своих дней в бедности и безвестности.
На востоке страны наместник Хаджадж ибн Юсуф скончался в 714 г., и месть Сулеймана обрушилась на его ставленников Мухаммеда ибн Касима и Кутайбу ибн Муслима. Первый был вынужден оставить командование, обвиненный в многочисленных преступлениях, и был казнен. Кутайба же, предчувствующий свое отстранение, попытался организовать мятеж, но был убит.
Это одновременное и бессмысленное уничтожение самых видных военачальников дискредитировало власть и сыграло свою роль в дальнейшем развитии государства. Причинами этой акции были боязнь нового правителя влиятельных людей и ненависть к тем, кто оказывал помощь и поддержку его брату и предшественнику аль -Валиду, которого он сильно не любил. Это послужило зловещим знаком мусульманским командирам и наместникам по всей стране, предостерегающим о том, что может случиться с ними при власти боязливого и деспотичного правителя. Все это создало атмосферу недоверия и вражды между столицей и отдельными провинциями государства.
В Испании Абдул-Азиз, сын Мусы, продолжал укреплять территории из своей резиденции в Севилье. Хотя мусульмане лишились двух своих лучших военачальников, они предприняли ряд новых экспедиций — в западном направлении, на территорию современной Португалии, в район южно-испанского города Малаги, и на север, в Пиренеи. Подобно его отцу, политика Абдул- Азиза в отношении местного населения была терпимой и миролюбивой. Однако он не долго занимал свое место. Деспотичный правитель Сулейман начал испытывать сомнения и в его лояльности, в результате чего Абдул- Азиз был убит около Севильи в марте 716 г.
Следующие сорок лет были периодом нестабильности и волнений в мусульманской Испании — вплоть до 756 г., когда здесь воцарилась Омейядская линия Абдуррахмана. Яростные раздоры возникли вначале между арабами и берберами, а затем среди самих арабов — по линии древней генеалогической вражды между северными и южными арабскими племенами, химьяритами и модаритами.
Самой известной военной операцией, проведенной во время недолгого правления Сулеймана (два с половиной года), стала третья осада Константинополя, продолжавшаяся целый год, с 716 по 717 г. В масштабной операции было задействовано 80 (или даже 120) тысяч солдат, сопровождаемых 1800 кораблями; командовал армией Маслама ибн Абдулмалик, выдающийся воин и брат правителя. Но имперская столица была слишком хорошо укреплена, а византийский престол занимал Лев III Исавр (прав. 717–741, основатель Исаврийской династии), сильный военачальник и прекрасный организатор, получивший полную поддержку Церкви. Мусульмане несли множество потерь, ведя отчаянную стрельбу в условиях исключительно суровой зимы; именно в это время Сулейман скончался (717). Подробности в лекциях о Византии.
Хотя у Сулеймана оставалось множество братьев и сыновей, он сделал своим преемником своего двоюродного брата Умара ибн Абдул Азиза (прав. 717–720), известного как Умар II; он приказал прекратить осаду и вернул армию в Сирию. Это была последняя большая экспедиция Омейядов против Византии, хотя мелкие столкновения вдоль границ продолжались и после того.
С самого начала расширения границ Халифата его подданные, которые принадлежали к определенным религиям — таким, как христианство и иудаизм (они назывались зиммии) — выплачивали подушную подать, установленную Пророком Мухаммедом, как бы в обмен на покровительство, включая гарантии неприкосновенности личности и имущества, и защиту их жизней от внешних врагов и свободы вероисповедания (зимма — значит «покровительство»). Им предоставлялась местная автономия под руководством их старейшин и собственных религиозных законов; духовные лидеры были ответственны за сбор общинных налогов перед мусульманским наместником. Но если они принимали ислам, они освобождались от этого налога (джизья) и платили только обязательные для всех мусульман (закят).
Эта система работала все то время, пока государственное управление было умеренным как в размерах, так и в стилях работы. Но с тех пор все переменилось. Правители больше не жили как простые люди, напротив, восприняли стиль жизни императоров, со всеми имперскими замашками и атрибутами власти. Огромная страна, содержавшая регулярную армию, простиралась от границ с Индией до побережья Атлантики. В то время многие народы — персы, египтяне, берберы и др. — вошли в состав мусульманского государства, и число мусульман -неарабов все это время быстро росло. Новый класс мусульман, многократно превосходящий по численности арабов, был известен как мавали (ед. ч. мавля) – бывшие рабы-вольноотпущенники; они считались как бы находящимися под покровительством арабов. Перед государством возникла серьезная проблема: должны ли новообращенные освобождаться от дополнительных налогов, в соответствии с их новым религиозным статусом, или же они должны были продолжать выплачивать старые (более высокие) налоги (что сеяло семена раздора среди значительной части различных групп населения). Правительство выбирало второй вариант, жалуя освобождение от податей лишь в исключительных случаях — тем, кто оказывал выдающиеся услуги государству. Мавали сражались наравне с арабами, особенно в провинциях Хорасан и в Северной Африке, но получали меньшее вознаграждение, чем их соратники из числа арабов. Более того, хотя мавали теоретически были равны арабам, на деле это равенство не допускалось. Арабы формировали правящую аристократию, обладая социальным превосходством и более низкой планкой выплаты налогов. Таким образом, разделение между арабами и неарабами носило как экономический, так и социальный характер; сформировавшие эту систему, будучи в меньшинстве, образовывали правящий класс. Все это вызывало сильное негодование среди мусульман -неарабов. В этом заключалась главная внутренняя слабость омейядской системы правления, приведшая к их окончательному падению в 750 г. Значительное число беспорядков в разных регионах были вызваны этой несправедливой системой, а мавали становились подкреплением для оппозиционных движений.
Халиф Умар II (род. 681) был известен своим благочестием и крайней религиозностью. Его отец был наместником Египта, а мать была внучкой Халифа Умара. Во время правления аль- Валида Умар был назначен наместником Медины (706–712), где он перестроил мечеть Пророка, значительно ее расширив и улучшив. В традиционно набожном окружении Медины Умар особенно четко чувствовал ужасающую несправедливость политики Омейядов, наносящую вред единству мусульман. Его отличала смелость суждений и действий; поэтому, он начал свое правление с реформы системы налогообложения, в ходе которой мавали были уравнены в правах с арабами. Он также установил жалованье воинам мавали, и отменил налоги со священников и монахов. Не-арабам было предоставлено больше гражданских прав; халиф требовал соблюдения условий договоров с завоеванными, позволяя им обращаться в спорных вопросах в третейский суд. Все это поощрило многих не-мусульман принять ислам.
С другой стороны, он предпринял дипломатические шаги с целью сгладить те противоречия между шиитами и Омейядами, которые так часто погружали государство в гражданские войны в прошлом. Он упразднил практику, введенную Муавией после битвы при Сиффине и воспринятую другими Омейядами, проклятий в адрес Али ибн Аби Талиба на пятничных богослужениях. Также он вернул оазис Фидак наследникам Али. Умар II попытался прийти и к соглашению с хариджитами, призывая их к единству на основе всеобщего соблюдения предписаний Корана и Сунны. Обратил свое внимание халиф и на другую многолетнюю проблему — конфликт между модаритами и химьяритами. В попытках ослабить внутреннюю разобщенность, он вел себя беспристрастно в отношениях с этими двумя племенными группами, так называемыми северными и южными арабами.
Все эти меры имели целью объединить общество. К сожалению, он недолго правил, и его реформы не смогли оказать длительного влияния на все возрастающее недовольство среди мусульман- неарабов, особенно персов на востоке и берберов на западе, что стало серьезной проблемой, разрушающей государство. В любом случае все его реформы были забыты вскоре после его смерти, и управление вернулось к тем способам, которые применялись до его воцарения. Умар II был человеком глубоко набожным, напоминавшим своими манерами первых Халифов. Его действия были продиктованы, как его благочестивым нравом, так и проницательной интуицией в общественных вопросах. Период его правления был в высшей степени свободен от всяких подстрекательств и гражданских конфликтов. Историки впоследствии часто называли его «пятым праведным халифом».
Территория Испании, подчинявшаяся провинциальному правительству в Кайруане, значительно расширилась с тех пор, как Тарик ибн Зияд и Муса ибн Нусайр, были отстранены от власти. Теперь этой страной управлял Хурр ибн Абдур рахман. Мусульмане под его командованием впервые вступили в Южную Францию, переправившись через восточную окраину Пиренеев. Они заняли городок Нарбонн на побережье Лионского залива, который позднее служил им опорным пунктом для совершения экспедиций вплоть до Бургундии.
Место пребывания правительства мусульманской Испании было перенесено из Севильи в Кордову, которой суждено было стать на века величайшим центром культуры и познания в Европе. После 756 г., когда в Испании воцарилась новая ветвь Омейядов, Кордова стала их столицей, и последующие мусульманские правители украсили ее великолепными зданиями.
Умар ибн Абдул Азиз скончался в феврале в возрасте 39 лет после двух с половиной лет правления. После него к власти пришел Язид II (прав. 720–724), один из сыновей Абдулмалика и брат двух предыдущих правителей, аль -Валида и Сулеймана. Он являлся также внуком Язида I — его мать Атика была дочерью Язида.
Язид II обладал слабым и легкомысленным характером, и во время его правления никаких существенных достижений не происходило; напротив, общая тенденция постепенно подводила ситуацию к неблагоприятной для Омейядов развязке. Все те меры, которые предпринял его предшественник для исправления обстановки, были отменены. Скрытая пока еще волна негодования, основывавшаяся на социальных, экономических и религиозных разногласиях внутри государства, все возрастала, приводя к необратимым последствиям. Что еще хуже, старая вражда между химьяритами и модаритами проявилась теперь и в Северной Африке, и в Испании, и даже на передовых базах на линии фронта во Франции.
В 721 г. мусульмане начали сталкиваться с сопротивлением во Франции, и были оттеснены из района Тулузы Эвдом (Одом), герцогом Аквитанским. Это было первое поражение мусульман во Франции.
В 724 г. Язид II умер, и к власти пришел его брат Хишам ибн Абдул малик (прав. 724–743), которому было около 40 лет; в годы его правления страна находилась в состоянии смуты. Хишам был четвертым сыном Абдул малика (прав. 685–705), занимавшим престол. Хотя он был компетентным и сдержанным человеком, проблемы, с которыми он столкнулся, были огромными и критическими, угрожающими самому существованию государства. Впоследствии он рассматривался многими историками как последний государственный деятель династии Омейядов.
© 2001—2024 «Литан» — Центр Открытого Сознания
Графика и дизайн: Ольга Генерозова
Тех. поддержка: Всеволод Кузьмин