Это прекрасно сознавали и представители мусульманского духовенства. В Балх к Тимуру пришли из Термеза известные термезские шейхи братья Абу-л-Маали и Али Акбар с титулом Худаванд-задэ. Свидание их послужило началом прочных связей с представителями мусульманского духовенства, которые продолжались у Тимура в течение всего его долгого правления.
Одним из первых приказов Тимура было разрушение балхской цитадели и предоставление города на разграбление воинам в наказание жителей за поддержку Хусейна. В цитадели Балха Тимур захватил огромную казну, часть которой он в качестве добычи и как награду раздал своему войску. Из Балха Тимур направился в свой родной Кеш (Шахрисябз), где вновь раздал награды своему войску. Здесь ему пришлось прежде всего заняться внутренними делами. Победа над Хусейном сделала Тимура первым среди остальных владетелей Мавераннахра. Курултай же в Балхе, на котором, кроме подчиненных ему начальников, были и его союзники – другие владетели Мавераннахра, - своим постановлением узаконил Тимура в качестве единовластного правителя. Тимур прекрасно понимал – главная задача, которая поставлена перед ним всей политической обстановкой того времени, заключается в преодолении раздробленности и объединении отдельных владений в прочное и сильное государство. Еще в Кеше он назначил одного из близких своих сподвижников – эмира Давуда – эмиром дивана, т.е. сделал его как бы своим визирем. Опираясь на проведенное в жизнь Кебек-ханом (1318-1326) административное деление Мавераннахра на тумены, Тимур провел ряд назначений на должность начальников туменов и на должность тысячников, считая необходимым обеспечить себя достаточным количеством войск.
Из Кеша Тимур в том же, 1370 г. переехал в Самарканд, где прежде всего начал строить крепкие стены и цитадель, а также дворец. Хорошо укрепленный Самарканд был необходим Тимуру как надежный оплот против возможных выступлений со стороны тех из владетелей, которые могли бы сговориться и выступить против Тимура и его объединительной деятельности.
Уже в 1370 г. перед Тимуром встал вопрос, чьи традиции ему продолжать – Кебек-хана или эмира Казагана. Тимур хорошо знал, что в стране нужно создать твердую власть, которая могла бы прибрать к рукам непокорных и беспокойных владетелей, особенно кочевых монгольско-тюркских эмиров из среды джелаиров, барласов, сульдузов и др. В этом направлении и поддерживали его так энергично жители городов и крестьянство, а также представители влиятельного мусульманского духовенства. Вместе с тем Тимур хорошо разбирался в настроениях большинства владетелей Мавераннахра. Свою среду он знал очень хорошо с ранней юности. Он не только прекрасно учитывал, как крепко проникнуты мавераннахрские владетели желанием провести удачный поход с целями добычи, но и сам имел к этому вкус. Большой государственный ум сочетался у Тимура с привычками феодала-владетеля, который не упустит случая захватить у соседа добро, если для этого есть у него достаточная военная сила.
Уже первые годы власти Тимура показали, что он стал сочетать государственную деятельность по объединению Мавераннахра в единое, прочное государство с организацией походов, часто совершенно не связанных с его объединительной работой, а носивших чисто грабительский характер.
Объединить и подчинить земли между Аму-Дарьей и Сыр-Дарьей, а также Фергану и Шашскую область Тимуру не представляло особого труда. Здесь не было такого владетеля, который мог бы противопоставить Тимуру свою волю. Другое дело – древняя и культурная область Хорезм, которая исстари, в домонгольскую эпоху, была тесно экономически, политически и культурно связана с Мавераннахром. При монголах Хорезм был разделен на две части: Северный, с городом Ургенчем, вошел в состав Золотой Орды, а Южный, с городом Кятом, -- в Чагатайский улус. В самом начале 60-х годов Хорезм, пользуясь смутами, которые наступили в Золотой Орде после смерти хана Бердибека (1359), оторвался от последней и образовал самостоятельную кунгратскую династию Суфи, наиболее ранняя монета которой относится к 762-1361 годам. Государь из этой династии Хусейн Суфи начал объединение Хорезма, Северного и Южного, и захватил два города: Кят (тогда крепость) и Хиву. Тимур, претендующий на всё наследие Чагатайского улуса, считал этот акт незаконным и решил вернуть Южный Хорезм в состав организуемого им государства.
В 1372 г. Тимур отправил к Хусейну Суфи посла с требованием вернуть захваченное. Хусейн, как и следовало ожидать, в требовании отказал. Тимур немедленно после этого двинул свое войско. Путь к Ургенчу лежал через Кят, который после недолгого сопротивления был взят. Потеря Кята произвела на Хусейна Суфи сильное впечатление, и он готов был пойти на мир и выполнить требования Тимура. Однако один из военачальников войска Тимура, владетель Хутталяна – Кейхосрау, недовольный быстрым возвышением Тимура, уговорил Хусейна не покоряться, обещав перейти на его сторону. Хусейн поверил Кейхосрау и выступил против Тимура, но был в сражении разбит. После этого он скрылся в цитадели Ургенча, где вскоре умер. Это произошло в 1372-1373 году. Место Хусейна занял его брат Юсуф Суфи. Тимур предложил ему мир, причем одним из условий выставил требование выдать дочку Хусейна, внучку Узбек-хана – Хан-Задэ, -- замуж за Джехангира, сына Тимура. Юсуф Суфи дал на это согласие. Тогда же Тимур арестовал мятежного Кейхосрау и предал его казни на основе монгольского обычного права (яргу). Это был первый случай решительного мероприятия против мятежа со стороны влиятельного и сильного феодального владетеля.
Юсуф Суфи не выполнил, однако, условий мира: более того, после ухода Тимура он вновь захватил Кят, открыв этим враждебные действия против правителя Мавераннахра. Этим своим поведением Юсуф вызвал второй поход Тимура в Хорезм (1373-1374). Дело до военного столкновения не дошло, так как Юсуф принес повинную, обещав срочно выполнить все условия мира. В результате этих двух походов Южный Хорезм вошел в состав государства Тимура. Это был большой успех молодого государя. После 1374 г. Тимур проделал еще три похода на Хорезм, Последний из них был связан с борьбой Тимура с Тохтамышем и великодержавной политикой Золотой Орды.
Тимур хорошо понимал, что сильная Золотая Орда, так же как и Белая Орда (название западной части – правого крыла – Улуса Джучи (Золотой Орды), управлявшейся ханом Батыем и его преемниками; восточная часть – левое крыло, именовалась Синей Ордой), представляет большую опасность для могущественного государства в Мавераннахре. Вот почему с первых лет своего правления он зорко следил за тем, что происходило в Улусе Джучи. В состав последнего входили Золотая Орда и Белая Орда как его две части. Деление это было тесно связано с организацией войска. Золотая Орда поставляла из числа своего населения правое крыло (онкол) войска, а Ак-Орда – левое крыло (солкол). Постепенно Ак-Орда как-то обособилась и завела отдельных ханов. После смерти Бердибека (1359) в Золотой Орде начались феодальные смуты. Некоторые эмиры (начальники туменов и тысяч), они же наместники отдельных городов и областей, держали себя как самостоятельные правители, выступали против ханов, ссорились друг с другом, чем ослабляли силы Орды.
Особенно тяжелыми в жизни Золотой Орды были годы с 1360 по 1380. В течение двадцати лет в Золотой Орде сменилось около 25 ханов, не считая временщика эмира Мамая, владевшего всё это время правобережной частью Золотой Орды. Характерно, что большая часть левобережных ханов, сидевших на престоле в Сарае иногда менее года, являлась выходцами из Ак-Орды, из присырдарьинских областей, из левого крыла улус-джучиева войска.
Вспомним ханов Хызра, Темир-Ходжу, Мурида (Амурат в русской летописи) и Кильдибека. Вмешательство Белой Орды в золотоордынские дела шло параллельно с ростом экономического и политического могущества этой прежде отсталой части Улуса Джучи. Особенно решительные шаги в этом отношении предпринял Урус-хан, правивший в Ак-Орде до 1377 года. Урус-хан задумал стать не только саранским ханом, он решил объединить обе части Улуса Джучи под своей властью. Тимур знал обо всём, что происходило в той и другой Орде, боялся объединения и тем самым усиления опасного соседа и искал случая помешать ему. Случай этот представился. Один из акордынских узбекских эмиров, правитель Мангышлака Туй Ходжа-оглан, на курултае выступил против Урус-хана в вопросе о Золотой Орде, за что и был казнен. Сын Туй Ходжи-оглана Тохтамыш бежал из Ак-Орды и явился к Тимуру, предлагая ему свои услуги. Произошло это в 1376 году. Тимур сразу учел выгоду иметь в своих руках царевича, противника Урус-хана, которого можно было использовать в качестве соперника последнего.
Вот почему Тимур проявил к Тохтамышу много внимания и одарил его. Более того: он предложил ему свою поддержку, прежде всего военную. Не откладывая дела, Тимур снарядил войско и отправил Тохтамыша в Ак-Орду отвоёвывать у Урус-хана ак-ордынский престол. Тимуру казалось чрезвычайно выгодным иметь в Ак-Орде своего ставленника. Два раза Тимур направлял Тохтамыша в 1376 г. в Ак-Орду, и оба раза Тохтамыш был разбит. Тогда сам Тимур с войском зимой направился против Урус-хана. Поход пришлось прервать из-за сильных морозов. Весной Тимур вернулся на Сыр-Дарью, однако сражения с Урус-ханом не имел, так как последний в это время умер. Это было в 1377 году. Только в 1379 г. Тохтамышу удалось овладеть ак-ордынским престолом.
Тимур был доволен таким оборотом дела, он думал сделать Тохтамыша своим верным вассалом и проводником своей политики в Улусе Джучи. Тохтамыш, однако, не оправдал надежд Тимура и, став ак-ордынским ханом, пошел по стопам политики Урус-хана, т.е. начал внутри Улуса Джучи борьбу за объединение и создание сильной Золотой Орды. Воспользовавшись полным ослаблением Мамая, которого Дмитрий Донской разбил на Куликовом поле в 1380 г., Тохтамыш в том же году двинулся на Мамая и на реке Калке нанес ему быстрое и сокрушительное поражение.
Победа эта дала возможность Тохтамышу захватить власть в Золотой Орде и объединить вновь обе части Улуса Джучи. С каждым годом росли и усиливались противоречия между Тимуром и его коварным, но энергичным ставленником. Тохтамыш делал как раз то, против чего готовил его Тимур. Стремясь вернуть Золотую Орду к лучшим дням времени Узбек-хана (1312-1340), Тохтамыш начал ряд походов за расширение золотоордынской территории, в том числе в Закавказье и Азербайджане, послав большое войско в 1385 г. для захвата Тебриза.
Великодержавная политика Тохтамыша была неприемлема для растущего тимуровского государства в Мавераннахре. Тохтамыш не только был помехой деятельности Тимура, но вместе с тем представлял интересы государства, которое в сущности своей было полной противоположностью государству Тимура в Мавераннахре. Золотая Орда была искусственным государственным объединением. Она держала власть над культурным населением Крыма, Поволжья, Хорезма средствами грубейшего насилия. Ведь власть была в руках тюрко-монгольской кочевой знати, точнее монгольской династии из дома Джучидов, которая, опираясь на военные силы, эксплуатировала богатые земледельческие области и культурные города Поволжья, Булгар, Крыма и Северного Кавказа. Население этих областей мечтало о падении власти монголов и полном своем освобождении. Иное, как мы видели выше, наблюдалось в Мавераннахре. Здесь население земледельческих областей и городов жаждало объединения в единое, большое государство, так как это объединение могло вывести страну из феодальной разрухи.
Тохтамыш в конце 80-х годов явно искал случая для столкновения с Тимуром, стремясь отвлечь его от иранских дел. В 1387-1388 гг. Тохтамыш, используя отсутствие Тимура, совершил нападение на Мавераннахр и начал подстрекать Хорезм к восстанию против Тимура. Хорезмшах Сулейман Суфи (династия Суфидов была тюркской династией монгольского происхождения, которая правила в Хорезме в составе Золотой Орды в дельте реки Амударья) легко пошел на это, чем вызвал гнев Тимура. В 1388 г. Тимур совершил последний поход на Хорезм. Заняв Ургенч, Тимур ликвидировал династию Суфи и приказал переселить жителей Ургенча в Самарканд, а самую столицу сровнять с землей и посеять на ней ячмень. В течение десяти дней войска Тимура грабили богатый и прекрасный город. Много жителей Ургенча, особенно ремесленников, было переселено в Мавераннахр, однако город не был сравнен с землей и сохранил несколько своих прекрасных зданий.
В 1391 г., во время похода против Тохтамыша, Тимур отдал распоряжение восстановить город. Так прекратило самостоятельное существование небольшое, но богатое и культурное Хорезмское княжество. С тех пор Хорезм вошел в состав сначала государства Тимура, а потом – государства среднеазиатских Тимуридов. Таким образом, все земли Средней Азии, за исключением Семиречья и низовий Сыр-Дарьи, были объединены в руках Тимура.
Войны Тимура с Тохтамышем не преследовали захвата земель, за исключением небольшой группы сырдарьинских городов, лежавших ниже Саурана. Тимур стремился лишь к полному ослаблению Улуса Джучи, так как видел в могущественной Золотой Орде постоянную угрозу создаваемому им в Средней Азии государству. Против Тохтамыша, после 1380 г. ставшего могущественным ханом, Тимур провел три крупных похода – в 1389, в 1391 и 1394-1395 годах. Походы эти, так же как и походы на Хорезм, перемежались с походами в Иран, на Кавказ и к южным границам Руси. Для удобства изложения мы пока сосредоточили внимание на борьбе Тимура с Золотой Ордой.
Из указанных походов против Тохтамыша два последние должны остановить наше внимание. В 1391 г. Тимур выступил из Самарканда, зиму провел в Ташкенте и направился с 200-тысячным войском в степи теперешнего Казахстана. В апреле 1391 г. у горы Улуг-таг, в районе расположения современного Карсакпайского рудника, Тимур приказал высечь на камне надпись, в которой говорится, что султан Турана Тимур с двумястами тысяч пошел по кровь Тохтамыша-хана. Надпись эта была обнаружена около десяти лет тому назад и ныне хранится в Санкт-Петербурге в Государственном Эрмитаже. После долгих переходов огромное войско Тимура встретилось с войсками Тохтамыша в местности Кундузча, между Самарой и Чистополем. Здесь произошла 18 июня 1391 г. жаркая битва, закончившаяся полным поражением Тохтамыша.
Однако, ресурсы Золотой Орды были еще велики, и Тимур, выиграв сражение и захватив огромную добычу, не сломил самого золотоордынского государства. Борьба между ними продолжалась. В 1395 г. произошло новое сражение между Тимуром и Тохтамышем на Северном Кавказе, в долине реки Терека. Здесь Тохтамыш также потерпел поражение. На этот раз силы Тохтамыша были настолько ослаблены, что Тимуру была открыта свободная дорога в Поволжье, к самому сердцу Золотой Орды – ее столице, городу Сараю Берке. Большой и богатый город был захвачен, предан грабежу и сожжен, причем из него была вывезена огромная добыча, в состав которой, кроме разнообразных материальных ценностей, входило большое количество пленных – мужчин, женщин и детей, обращенных в рабство. Пострадало не только Нижнее Поволжье с его главными городами – Сараем Берке и Хаджи-Тарханом (Астрахань), -- но и Крым с его приморскими городами (например, Каффа), а также Азак (Азов) и Северный Кавказ. Если же принять во внимание, что за семь лет до этого Ургенч был опустошен, то станет ясным, что у Тимура был определенный план – подорвать хозяйственную, особенно торговую, жизнь наиболее культурных областей, входивших в состав Золотой Орды. Известно, что опустошения и разрушения здесь были настолько велики, что все эти места долго не могли экономически возродиться.
Разгром на Тереке и опустошение Сарая Берке в 1395 г. нанесли Золотой Орде непоправимый удар. Хребет государства, причинившего столько зла Древней Руси, был переломлен. Золотая Орда после 1395 г. явно стала клониться к упадку. Разгром Мамая в 1380 г. на Куликовом поле был первым и главным клином, вбитым в Золотую Орду; поражение на Тереке в 1395 г. и разгром Сарая были вторым ударом. Тимур вел борьбу с Золотой Ордой ради среднеазиатских интересов и без контакта с московским князем, о котором не имел ясного представления; однако объективно он сделал полезное дело не только для Средней Азии, но и для Руси. Тимур не понимал, какое значение для русской истории имел его удар по Золотой Орде, да и о Руси своего времени не имел в какой-нибудь мере соответствующих действительности знаний. Русская же летопись сохранила о Тимуре очень плохое воспоминание, так как в том же 1395 г. он поджег и ограбил несколько южнорусских городов. Если борьба Тимура с Хорезмом и Золотой Ордой была вызвана интересами объединения Средней Азии в сильное государство, то его походы в Иран, Закавказье и более отдаленные страны носили чисто грабительский характер.
Иран во второй половине XIV в. не представлял единого государства. После падения Хулагидского государства (1256-1336) в стране было несколько владений. Управлявшие ими феодальные династии не доросли еще до сознания необходимости объединения всех этих владений в одно сильное иранское государство, в силу чего в Иране не было могущественной власти, которая могла бы противостоять войскам Тимура. Походы Тимура в Иран с первых лет носили завоевательный характер. Таков был и поход его на Герат в 1381 году. Гератом владел в то время Гияс ад-дин Пир Али из династии Куртов. Это был человек добрый, к людям весьма благорасположенный, характера не очень твердого, но храбрый. Несмотря на прекрасные укрепления Герата (внешние и внутренние стены) и неприступность знаменитой цитадели Ихтияр ад-дин, Гияс ад-дин не сумел воодушевить гератцев на борьбу, и жители не оказали упорного сопротивления, так как поверили обещаниям Тимура, что он им предоставит неприкосновенность и гарантирует жизнь, если они будут сидеть дома и не примут участия в защите города.
Понятно, что в такой обстановке Тимуру легко было взять один из наиболее укрепленных городов Хорасана. Наложив на жителей огромную дань, Тимур приказал наиболее именитым жителям Герата (улемам, имамам и др.) покинуть город и отправиться в Шахрисябз, который в то время Тимур всячески старался возвеличить и украсить. Тогда же в Шахрисябз (Кеш) отправлены были известные гератские ворота (точнее, двери ворот), убранные железными резными полосами, покрытые надписями. Двери эти в момент составления сочинения Шереф ад-дина Али Иезди, т.е. в 1425 г., находились еще в Шахрисябзе.
Боясь возможного восстания жителей, которые разочаровались в Тимуре (дань была очень тяжела), Тимур приказал срыть укрепления города (городские стены с башнями), снять ворота и т.д. Не тронута была только цитадель Ихтияр ад-дин. Предположения Тимура оправдались: в 1383 г., т.е. через два года, гератцы восстали, однако победить не сумели и были жестоко подавлены. На этот раз они заплатили значительно большую дань. В том же 1383 г. династия Куртов была низложена, а через шесть лет, в 1389 г., Мираншах, сын Тимура, на пиру коварно убил последних представителей династии Куртов.
Почти одновременно с падением Герата, в 1381 г., прекратило самостоятельное существование и государство сербедаров. Последний сербедарский государь Али Муайад по собственной инициативе передал земли и власть Тимуру. Этот факт сам по себе говорит о том, что у Тимура были какие-то весьма дружественные связи с хорасанскими сербедарами. Два года спустя Тимур захватил силой Сеистан, также включив его в состав своего государства. К середине 80-х годов XIV в. огромная часть Восточного Ирана принадлежала Тимуру. На этом его движение вглубь Ирана не остановилось, куда он совершил несколько длительных походов – сначала «трёхлетний» с 1386 г., затем «пятилетний» с 1392 г., наконец, «семилетний» с 1399 года. Походы эти были успешны и завершились покорением всего Ирана. Целью этих походов было завоевание чужих территорий и получение богатой добычи. Они не могут быть оправданы никакой нуждой объединительной деятельности Тимура в Средней Азии. В этих походах военачальники Тимура и простые воины его были жестоки и безжалостны к населению, терявшему не только свое имущество, но и свою свободу, а часто и жизнь. Всякий раз из длительного похода Тимур возвращался в Шахрисябз (Кеш) или Самарканд, отягченный большой и богатой добычей.
К каким жесточайшим методам ограбления прибегал иногда Тимур, можно видеть из его походов 1387 г. на области Фарса и Исфагана, которыми владели Музаффариды. Когда Тимур взял красивый, богатый и культурный Исфаган, он приказал жителям выкупить свою жизнь и право на собственность, точнее – на какой-то остаток их бывшей собственности.
Исфаганцы не хотели подчиняться эмирам Тимура и не желали платить дани. Случилось, что один из исфаганскнх кузнецов, работавших в пригороде, ночью забил тревогу и поднял народ против небольшого гарнизона Тимура. Почти все эмиссары, которым было поручено собирать дань по кварталам, были перебиты.
Когда Тимур, находившийся в лагере недалеко от Исфагана, узнал о происшедшем восстании, он пришел в страшный гнев и приказал войскам силой овладеть городом. Тимур разделил население города на две части. Людей именитых, духовных и светских, он приказал не трогать, а остальных разрешил убивать, насиловать, отдав их имущество на полное разграбление своему войску. Каждый из воинов Тимура, участвовавший в карательной экспедиции, должен был поставить определенное количество голов. В исфаганском побоище было собрано 70 тыс. голов, из которых потом, по приказу Тимура, в «назидание» были сложены высокие башни.
Выше указывалось, что походы Тимура в одном направлении перемежались с его походами, совершаемыми в другом. Не раз ходил Тимур с большим войском в Азербайджан; так, при походе Тимура в Тебриз в 1385-1386 гг. он наложил на несчастных тебризцев огромную дань только за то, что за год до прихода Тимура они вынуждены были заплатить Тохтамышу 300 туманов золотом.
Армению и Грузию Тимур покорил в 1392 г., внеся огромные опустошения, оставив в памяти народной о себе воспоминание как об одном из жесточайших завоевателей. Азербайджан Тимуру удалось покорить лишь в 1397 году.
Победоносно закончив один поход, Тимур, опираясь на огромные резервы и добытые средства, начинал готовить следующий. Никакая политическая нужда не толкала в 1398 г. Тимура к организации его далекого Индийского похода, начатого в 1398 и законченного в 1399 году. Тимур ограбил огромную страну, безжалостно перебил 100 тыс. индийских пленных за то, что, по слухам, они рассчитывали во время битвы Тимура с султаном Махмудом Дехлевийским помочь последнему восстанием в тылу тимурова войска. Разбив в сражении дехлевийского султана, Тимур захватил знаменитый г. Дели и вывез из него, а также из близлежащих областей несметную добычу.
В 1400 г. войска Тимура выступают на удаленном от Средней Азии западе и ведут борьбу с турецким султаном Баязедом и египетским султаном Фараджем. Тогда были захвачены Тимуром многие города в Малой Азии и Сирии. В Малой Азии был взят Сивас, а в Сирии – Халеб (Алеппо). В 1402 г. Тимур имел второе, на этот раз решающее столкновение с Баязедом при Анкаре. Это было, быть может, самое крупное сражение того времени. С обеих сторон действовали армии, каждая из которых значительно превышала 200 тыс. воинов. В битве при Анкаре могущественный османский султан Баязед был наголову разбит и взят в плен. Значение этой битвы огромно не только в истории Азии. Сам того не подозревая, Тимур вторично оказал услугу европейским народам. Победа при Анкаре в 1402 г. и пленение Баязеда почти на 50 лет отсрочили завоевание турками-османами Константинополя.
Последний, незавершенный, поход Тимура был в Китай, начатый с 200-тысячным войском в конце 1404 г. и прекратившийся со смертью Тимура, 18 февраля 1405 года. К этому походу он тщательно готовился в течение нескольких лет. Поход в Китай также был вызван стремлением к большой добыче, которая должна была превзойти всё, что получил завоеватель в предшествующих войнах. По существу, между тимуровским государством и Китаем не было ни одного противоречия, которое нельзя было бы разрешить мирным путем. Но, как говорится, «война порождает войну».
Когда Тимуру было 68 лет (осенью 1404 года), он начал готовить вторжение в Китай. Было построено еще одно укрепление, в 10 днях пути к востоку от крепости, возведенной в свое время Мухаммед-Султаном на границе нынешней Сырдарьинской области и Семиречья. Новый форпост находился где-то в районе озера Иссык-Куль. В январе 1405 года Тамерлан со своей армией прибыл в город Отрар.
Тимур уже давно строил планы завоевания Китая. Это была его великая мечта. Азиатские страны давно поддерживали контакты с Китаем, имели политические и экономические связи. По суше проходил Великий Шелковый путь имелись и морские пути. Вторжение монголов в Китай расширило знания о Китае. Династия Юань, основанная внуком Чингисхана, монгольским ханом Хубилаем, правила Китаем до 1368 года. Династия Мин, наследница Юань, считала себя наследницей монгольской династии. Соответственно все земли, ранее входившие в Монгольскую империю, должны были признать верховную власть китайских императоров.
Тимур формально считал себя вассалом династии Мин. Китайские источники сообщают о посольствах Тимура и его дарах. Он давно лелеял мечту наконец перестать быть вассалом. Для этого необходимо было победить сюзерена — китайского императора. Кроме того, была экономическая цель — захват оставшейся части Великого Шелкового пути, для получения максимальных прибылей и обеспечения процветания родного Мавераннахра и его столицы Самарканда. Но, как обычно, Тимур придал войне с Китаем религиозный окрас, уверяя, что уже подошёл к такому возрасту, в каком думают о прощении за совершенные ошибки и что «священная война» с «неверными» — это лучший способ спасения души. Тамерлан сказал: «Я поведу с собой тех людей, которые стали орудием моих прегрешений, чтобы они стали орудием моего покаяния».
Однажды Тимур сказал: «Чтобы вести войну с Китаем, надо обладать огромной мощью». Поэтому подготовка к войне была всесторонняя. Была сформирована большая армия, в которой было 100-200 тыс. только всадников. Подготовлена пехота и транспортный парк. По его приказу были составлены описи дорог, климата, ресурсов областей, по которым должна была пройти армия. Тимур заранее направил крестьян, под охраной воинов, чтобы они вырастили пшеницу по окраинам дорог, где должны были пройти войска. В некоторых городах, включая Отрар, были созданы запасы продовольствия. На сотни повозок погрузили палатки, другие запасы и снаряжение, необходимое для преодоления огромных пустынных и заснеженных пространств. Тысячи дойных верблюдиц должны были следовать за войсками, обеспечивая воинов молоком и мясом. Ещё никогда армия Тимура не была так хорошо готова к походу.
Армия Тимура выступила в конце декабря 1404 г., то есть в разгар зимы, как он любил делать. Войска переправились через Сырдарью по льду. Великий эмир планировал пройти Центральную Азию за три месяца и нанести по Китаю внезапный удар. Правда, слухи о подготовке армии Тимура дошли до Китая и там были предприняты меры для отражения атаки. Но китайцы вряд ли ожидали, что боевые действия начнутся в неблагоприятное время года.
Тимур сделал остановку в Отраре и уже не покинул крепость. Великий полководец заболел. Тимур уже давно был в плохом состоянии. С ним уже случались серьёзные приступы и многие ожидали смерти Хромца. Но он обманывал смерть. Последние годы он уже не показывал своей необыкновенной физической силы. В Дамаске слуги его выносили из шатра и сажали в седло. Однако во время последних торжеств, посвященных женитьбе внуков, Тимур бодрствовал, ел и пил больше остальных. Послы с удивлением отмечали, что ночью он продолжал пир, начатый днем, когда они сами покидали пиршество, чтобы немного отдохнуть. На другой день эмир, как ни в чем не бывало, продолжал возглавлять пир. Однако недосыпание, чрезмерное потребление мяса и вина этим обычно воздержанным человеком, подорвали его здоровье. Хотя рассудок оставался крепким до самой смерти.
Тимур сильно страдал, но болезнь переносил стойко. От Тохтамыша прибыл посланец с мольбой о прощении и помощи. Тимур дал первое и пообещал второе. Расспрашивал своих разведчиков о дороге. Снег в горах выпал более обильный, чем ожидалось: в высоту двух копий. Дорогу надо было расчистить. Великий эмир готовился к пиру, который был приурочен к прощанию с князьями его дома. Они сопровождали его до Отрара и собирались возвращаться в Самарканд. Тимур его не выдержал и слёг. Он бредил и в минуты просветления выслушивал отсчёты о родственниках и войске. Умер Тимур 18 февраля 1405 г. (по надгробному памятнику Тимура — 15-го).
По словам Арабшаха, перед смертью он обратился к внукам с речью: «Дети мои, я оставляю вас ещё очень юными… Не забывайте тех правил, что я сообщил вам для успокоения народов. Интересуйтесь состоянием каждого. Поддерживайте слабых, укрощайте алчность и гордыню вельмож. Пусть чувство справедливости и добродетель постоянно руководят вашими действиями… Всегда помните последние слова умирающего отца». Тело забальзамировали, положили в гроб из чёрного дерева, обитый серебряной парчой, и отвезли в Самарканд. Тамерлан был похоронен в мавзолее Гур Эмир, в ту пору ещё незавершённом.
Легенда о могиле Тамерлана
До сих пор немало людей искренне считают, что начало Великой Отечественной войны связано с тем, что в 1941 году в Самарканде был потревожен вечный покой «Султана Мира Тимура Гургана», как гласит надпись на мавзолее. Действительно, останки великого завоевателя извлекли из-под огромной надгробной нефритовой плиты (которую когда-то доставил из Могулистана для родного деда прославленный Улугбек) для того, чтобы реконструировать внешность древнего восточного воителя.
Согласно легенде, источник и время возникновения которой не представляется возможным установить, существует предсказание о том, что, если прах Тимура будет потревожен, начнется великая и страшная война, равной которой не знала история. Надпись на нефритовой надгробной плите гласит: «Всякий, кто нарушит мой покой в этой жизни или в следующей, будет подвергнут страданиям и погибнет». В самой такой надписи, в принципе, нет ничего удивительного. Подобными проклятьями с древнейших времен пугали расхитителей гробниц, и мало кто обращал внимание на подобные вещи (практически все гробницы и курганы были разграблены ещё в древности).
В июне 1941 года советское правительство приняло решение вскрыть усыпальницу тимуридов Гур-Эмир. Директива была подписана лично Сталиным. Официальным поводом для раскопок являлся юбилей узбекского поэта Алишера Навои, близкого к тимуридам. Но, скорее всего, как полагают некоторые историки, в саркофагах надеялись отыскать ценные артефакты. В сороковых годах XX века при поиске захоронения Тимура велись долгие споры о том, где именно следует искать его прах. Одни ученые настаивали на том, что великий завоеватель вместе со своими сокровищами покоится в своем родном селении Кеш, другие утверждали, что в мавзолее Гур-Эмир в Самарканде. После продолжительных споров решено было начать поиски в столице империи Тимура. Раскопки начались 16 июня 1941 года группой советских ученых, сопровождаемой экспертами ленинградского Эрмитажа под руководством антрополога М. М. Герасимова. Одной из основных задач экспедиции являлась документация подлинности захоронения Тимура, ведь, несмотря на посвятительную надпись, которая сама по себе еще ничего не доказывала, многие исследователи продолжали сомневаться в том, Тимур ли покоится в Гур-Эмире. Хранитель мемориала, восьмидесятилетний Масуд Алаев, придя в ужас, показал прибывшей группе надпись, выбитую на гробнице Тамерлана, и объяснил, что по преданию незримые силы охраняют ее от всяких к ней прикосновений. Тот же, кто ослушается данного предостережения и потревожит покой мертвецов, выпустит на волю Духа войны и обрушит на мир страшные бедствия. На всякий случай, для перестраховки, об этом доложили в Москву. В ответ пришел приказ: Алаева арестовать за распространение ложных и панических слухов, гробницу вскрыть незамедлительно.
После того как подняли закрывающую могилу плиту (а вес этих нефритовых пластин доходил до нескольких тонн, и для того чтобы сдвинуть их с места, были изготовлены специальные лебедки и распечатали первый гроб), в воздухе стали витать прекрасные ароматы. Это можно объяснить использованием при погребении ароматических масел и благовоний. Однако же сразу после этого события среди местных жителей пошли разговоры о «Духе Тимура». Первые из найденных останков принадлежали сыну и внуку Тамерлана. Останки Шахруха — сына Тимура — сохранились плохо, кости внука Улугбека находились в гораздо лучшем состоянии. Тело последнего оказалось обезглавленным, что доказывало: это именно Улугбек, которому отрубили голову за то, что он предал свою веру ради науки, а именно за увлечение астрономией. Так, 21 июня 1941 года, менее чем за сутки до нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, было вскрыто захоронение великого азиатского воителя.
При вскрытии могилы самого Тимура под зеленой нефритовой плитой был обнаружен деревянный гроб, ничем не отличающийся от современных. И вот тут начинается ряд не менее загадочных явлений, которые сами по себе, конечно, вряд ли можно было назвать загадочными, если не связывать их с именем полководца и его посмертным «проклятием». С помощью специальных измерительных приборов в могиле Тамерлана было зафиксировано чрезвычайно сильное магнитное поле. Местные жители говорили, что неоднократно наблюдали странное свечение гробницы в темное время суток. При вскрытии гроба сломалась лебедка, исследователям пришлось сдвигать ее руками; постоянно гасли прожекторы. Приятные ароматы, наполнившие гробницу после вскрытия захоронений сына и внука Тимура, сменил зловонный едкий смрад, от которого не спасали респираторы и резало глаза. Все эти мелкие и ничего не значащие при любых других обстоятельствах детали самым негативным образом сказывались на состоянии членов рабочей группы, нервы которых и без того были предельно напряжены. Не удивительно, что как только все это начало происходить — тут же поползли слухи о проклятии Тамерлана. Ночью к рабочей группе подошли незнакомые старики, которые умоляли закрыть гроб Тамерлана и не трогать его прах, иначе непременно произойдет что-то ужасное: «И будет бойня такая кровавая и страшная, какой мир не видал во веки вечные».
После вскрытия гроба учеными было обнаружено очень плохо сохранившееся забальзамированное тело. Останки, лежавшие в гробу, некогда принадлежали человеку немалого для жителя Средней Азии роста (примерно 170 см, а возможно, и выше), с крупной головой, высоким лбом и широкими плечами. Один из спинных позвонков был сильно деформирован, как и у всех из рода Тимуридов. Научно подтвержденные Герасимовым хромота и сухорукость дополнили портрет. Сомнений не оставалось — перед учеными лежало тело самого великого полководца Тимура. Радости археологов не было конца. А утром по радио объявили, что началась Великая Отечественная война…
Останки Тамерлана и его потомков — Шахруха, Улугбека, Мухаммеда, Мираншаха, а также духовного наставника Тимура мусульманского шейха из Медины Мир Сейид Береке и Шах-Ходжи — были возвращены в свои гробницы 19-20 декабря 1942 года.
Наследники Тимура не прислушались к словам о справедливости и добродетели. Своим наследником Тимур назначил Пир-Мухаммеда, своего внука, сына Джахангира, и повелел командирам принести ему клятву верности. Однако вопреки его воле, трон захватил ещё один его внук Халиль-Султан. Пир-Мухаммед в этот момент находился слишком далеко на юге, в своих владениях, и первым к Самарканду успел зимовавший в Ташкенте Халиль-Султан. В 1406 году Пир-Мухаммед собрал армию и двинулся на север, чтобы дать бой захватчику, однако Халиль-Султан разгромил его. Год спустя «верные» эмиры устроили заговор и убили Пир-Мухаммеда. Сам Халиль-Султан контролировал только Мавераннахр, да и то ему приходилось постоянно бороться с мятежными феодалами. В 1409 г. мятежные военачальники лишили его трона. На престол взошёл младший сын Тимура Шахрух.
Созданная Тимуром обширная империя начала распадаться фактически сразу после его смерти: удельные правители, многие из которых руководили в более древних и культурно развитых областях, чем Самарканд, тяготились деспотизмом и роскошью наследников Тимура — Тимуридов. Сначала от империи Тимуридов отпали Иран и Азербайджан. На западе Средней Азии восстали туркменские племена, которые принялись совершать набеги на центральные области державы. Сами Тимуриды часто враждовали между собой и соперничали за власть. К середине XV в. империя Тимуридов окончательно распалась на несколько независимых государств.
К началу XVI в. владения Тимуридов начинают завоевывать пришедшие с севера — со степной территории бывшего Улуса Джучи, племена кочевых узбеков, во главе которых стоял потомок Чингисхана Мухаммед Шейбани, провозгласивший своей целью восстановление в Средней Азии власти Чингизидов. В 1501 г. Мухаммед Шейбани захватил Самарканд и изгнал последнего правителя-тимурида Бабура, который позже завоевал Индию и основал там так называемую династию Великих Моголов. На месте бывшей державы, созданной в Средней Азии Тимуром, возникло новое сильное государство — Бухарское ханство.
Хотя эмир и полководец Тимур никогда не делал попыток вторжения в Европу дальше Южной Руси, величественная и мрачная слава, которая распространилась на Востоке, потрясала и европейцев. Даже в защищенной от азиатских геополитических страстей горами и лесами Европе имя Тамерлана — «Железного Хромца», произносили с трепетом.
На Востоке Тимур оставил по себе двойственную и противоречивую память. С одной стороны, на Востоке всегда уважали силу и мужество. Запомнилось людям и то, как он поддерживал порядок в прежде раздираемой феодальными войнами Средней Азии, как строил на своей родине величественные города, приказывал прокладывать оросительные каналы, давая возможность среднеазиатским земледельцам осваивать новые пахотные территории. Как способствовал развитию науки и образования.
В то же время мусульманскому Востоку хорошо запомнились крайне жестокие и отвратительные меры, которыми полководец устрашал покоренное население. И в арабской среде, например, к Тимуру преобладает отрицательное отношение. Этот лютый и безжалостный человек, искусный стратег и старательный правитель стал своего рода олицетворением одновременно мужества и жестокости, полководческого таланта и тяги к власти и роскоши.
У Тамерлана было четверо сыновей и пять дочерей. Младший сын — Тимур Шахрух после смерти отца сумел погасить междоусобную войну и в 1409 г. выбрал местом своего правления город Герат, столицу Хорасана (Восточный Иран), а Мавераннахр и Туркестан передал в управление старшему сыну Улугбеку (1394—1449). В дальнейшем Шахрух стал правителем государства Тимуридов и Ирака. При правлении Шахруха Герат превратился в крупнейший центр науки и культуры на Востоке, во многом благодаря младшему сыну великого эмира — Байсонкуру (1397—1433). Улугбеку судьба уготовила быть правителем, полководцем и ученым, но доблестного военачальника и владыки из него не вышло, а вот ученый, организатор науки и меценат получился великолепный (см. Приложение 2).
Мы рассмотрели историческую составляющую истории Тимура-Тамерлана. У нее имеется еще очень важная составляющая – мистическая – сам Тимур был человеком необыкновенно одаренным не только физически и умственно, но и мистически. Это очень хорошо видно и из его автобиографии (см. Приложение 1), и из свидетельств его современников. В формировании важнейших элементов его мировоззрения: системы ценностей, идеалов, убеждений, нравственных качеств, помимо обстоятельств его собственной жизни, большую роль сыграли легендарная генеалогия монголов, в том числе, его собственного рода барулас, поведанные ему в детстве отцом, победоносное прошлое Великого Монгольского Улуса и его плачевное настоящее, свидетелем которого он являлся сам. А поскольку Тимур был мусульманином, в его духовной жизни огромную роль сыграли мусульманские шейхи. Не случайно, в конце жизни Великий эмир Тамерлан говорил, что «… счастье, которого я достиг столькими беспокойствами, трудами и опасностями…, дано мне небом, благотворным влиянием религии Магомета (да даст ему Бог мир) и могущественным ходатайством потомков и сподвижников его». Впоследствии в ключевые моменты своей жизни Тимур (Великий эмир Тамерлан), дабы принять правильное решение, всегда обращался за советом и благословением к Шемс ад-дин Кулалю, а затем к шейху Зейн ад-дин Абу Бекр Тайбиди и сейиду (потомок пророка Мухаммеда) Береке, которых считал также своими духовными покровителями.
Тамерлан был человеком, идеально походящим для исполнения своей метаисторической роли, причем он знал о ней. По рассказам современников, рождению Тимура предшествовали, а затем его сопровождали различные знаменательные события. Так, за несколько лет до его рождения его отцу Тарагаю приснилось, что его беременная жена Такина родила ему необыкновенного сына. Он поделился своей радостью со знакомыми. Вскоре эта новость дошла до слуха хана, и тот, опасаясь появления на свет соперника, организовал нападение на женщину, после чего у нее случился выкидыш. Когда же она снова забеременела, Тарагай держал это ото всех в секрете вплоть до рождения ребенка.
Ибн Арабшах в своих «Чудесах судьбы истории Тимура» поведал другую легенду: «Рассказывают, что ночью, при рождение (Тимура), в воздухе летало что-то похожее на железную (металлическую) шапку. Потом оно исчезло в пространстве, будто бы распространилось по всей земле. Будто бы оно разбросало во все стороны огонь и искры, и будто бы они заполнили [своими лучами] пустыни и оседлые места. Когда родился Тимур, будто бы его рука была замазана свежей кровью. Когда об этом спросили гадальщиков и прорицателей, магов, то некоторые из них ответили, «что он будет шуртом» (военным, военачальником, миршаб), другие говорили, что «он вырастет вором и грабителем», а третьи утверждали, «что он будет мясником и кровопийцем», а некоторые другие говорили, что «нет, из него вырастет палач и головорез». Эти слова подтверждались его делами…»
Из исторических рассказов о Тимуре известно, что его отец после рождения сына, опасаясь сглаза, долгое время скрывал его, а также не торопился давать ему имя. Впоследствии Тарагай поведал сыну историю его наречения Тимуром. В автобиографии он пишет: «Однажды, рассказал мне отец, я увидел во сне, что ко мне подошел красивый молодой человек, лицом похожий на араба, и вручил мне меч; я взял меч в руки и стал им размахивать по воздуху; блеском стального клинка осветился весь мир.
Я просил святого Амира Куляля (духовника Тарагая шейха Шемс ад-дин Кулаля) объяснить мне это сновидение. Амир Куляль сказал мне, что сон этот имеет пророческое значение, что Бог пошлет мне сына, которому суждено овладеть всем миром, обратить всех в ислам, освободить землю от мрака невежества и заблуждения. Сон этот исполнился: Бог мне дал тебя, мой сын.
Как только ты появился на свет, я тотчас же отнес тебя к шейху (буквально «старец», здесь – «духовный руководитель») Шамсуддину. Когда я пришел, шейх читал Коран и остановился на следующих словах: «Ужели не опасаетесь, что тот, кто на небе, может земле велеть поглотить вас, тогда как она уже колеблется?»
Так как в этом стихе Корана встречается слово Тимур, то мы нарекли тебе имя Тимур». Выслушав рассказ моего отца об обстоятельствах, при которых мне было дано имя, и узнав, что имя мое заимствовано из Корана, я возблагодарил Бога и прочел главу Корана «Табарак».
Начало Автобиографии Тимура:
Во имя Бога, милостивого, милосердного.
Да будет ведомо всем счастливым детям, могущественным родственникам, почетным приближенным и визирям, что Всевышнему благоугодно было поставить меня пастырем народа, возложить на голову мою венец царский и утвердить меня на престол. Всеми этими милостями я обязан присущим мне двенадцати нравственным качествам.
1. Первым таким качеством я считаю беспристрастие. Я ко всем относился одинаково строго и справедливо, не делая никакого различия и не выказывая предпочтения богатому перед бедным.
2. Я всегда строго хранил заветы веры и относился с подобающим уважением к людям, возвеличенным силою Божией.
3. Я щедро раздавал милостыню бедным и терпеливо разбирал каждое дело, прилагая все усилия к тому, чтобы разобрать его как можно лучше.
4. Все мои действия я направлял к общей пользе, не причиняя никому без нужды никакой неприятности и не отталкивая обращавшихся ко мне по разным случаям. Текст Корана, смысл которого, что слуги Божьи должны исполнять одни лишь Его повеления и от Него принимать милости, был мною усвоен, и во всех делах своих я им руководствовался.
5. Делам, относящимся к вопросам веры, я отдавал всегда предпочтение пред делами житейскими, мирскими, и только исполнив в точности всё, что требует от человека религия, что надлежит Богу, я принимался за исполнение дел житейских.
6. Я всегда был правдив в своих речах и умел отличать правду в том, что мне удавалось слышать о настоящей и будущей жизни. Между прочим, я слышал рассказ, что когда Всевышний сотворил первого человека – Адама, ангелы сетовали на Бога за Его первое творение, скорбя, что это дело всемогущего Бога не будет иметь благих последствий. Ангелы высказали Богу уверенность, что созданный Им человек, без всякого сомнения, будет обманывать себе подобных, не будет исполнять данных другим обещаний, будет совершать убийства и, вообще, своей неправедной жизнью заставит своего Творца раскаяться в том, что человек создан. Бог ответил Ангелам, что случаи проявления людской злобы Им предусмотрены и что, сотворив род человеческий, Он имеет в виду ниспослать на землю меч, который воздаст должное преступным людям за их злые деяния. Обдумав содержание этого рассказа, я пришел к заключению, что Бог подразумевал под этим карающим неправду мечом правителей созданного Им человечества, и прилагал все усилия, чтобы поступать во всём справедливо и правильно судить обо всём, что встречалось в моей жизни.
7. Я никогда не давал такого обещания, которого не в состоянии был бы исполнить. Исполняя в точности данные мною обещания, я никому не причинял вреда своей несправедливостью.
8. Себя я считал первым, усерднейшим слугою Бога на земле и без повеления Бога, или пророка, не предпринимал ничего. Без воли Божьей я не причинял вреда ни одному из населявших землю народов. Лицам высокопоставленным и простому народу я одинаково желал сделать добро. Во мне не было никогда желания завладеть чьим-либо имуществом, и я никогда не заботился о том, чтобы скопить побольше материальных богатств. Никогда я не чувствовал зависти к кому-либо. В этом отношении для меня был крайне поучителен пример эмира Хусейна, причиной падения которого была жадность, проявленная им по отношению к имуществу своих подданных.
9. Я придавал одинаковую веру и старался в точности исполнить как повеления Божьи, так и откровения Пророка. Во всех поступках своих я руководствовался исключительно указаниями Шариата и всеми силами уклонялся от дурных дел. Пророка и его последователей я почитал своими единственными и лучшими друзьями.
10. Я высоко поднял на земле знамя Ислама и в распространении веры видел всегда могучий залог собственного моего величия. Я слышал, что вера и величие как бы рождены из одного чрева и потому только то могущество прочно, которое зиждется на твердой вере.
11. Я всегда относился с должным уважением к саидам, почитал улемов и шейхов. Эти лица всегда участвовали в моем совете и всё, что ими указывалось по делам веры, я всегда выслушивал со вниманием и исполнял в точности.
12. Своим милостивым вниманием я снискал признательность людей даже самого низкого общественного положения – юродивых, не имеющих определенного пристанища. Я всеми силами старался улучшить положение этих людей. К мусульманам я был снисходителен, за каждую маловажную провинность не взыскивал слишком строго. К потомкам пророка я всегда относился с подобающим уважением. Я избегал выслушивать людей, говорящих неправду. Я слышал, что слава царей зависит от их милостивого отношения к своим подданным, и в Коране сказано, что, простив вину одному виновному, правитель тем самым оказывает милость всем людям. Я слышал, что если Бог возвеличит кого-либо и этот человек во всех своих делах будет руководствоваться справедливостью и будет милостив к своим подданным, то его могущество возрастет, если же такой человек уклонится на путь несправедливости и жестокости, то падет и его могущество. Вследствие этого, чтобы поддержать свое могущество, я взял в одну руку свечу справедливости, а в другую – свечу беспристрастия и этими двумя светочами освещал всегда свой жизненный путь, т. е. правилами этими руководился во всех своих поступках.
Медитация
1-й Мастер
ТЛПЛ ЭРЭО
СООК ТУММ
ВУУЛ ТАН
ЛЕВИС ТЕРЦ
ЛИИТ РА
2-й Мастер
СООК РОН
ТООН ЭТОЛ
ФЕР АГАР
ИНН УНИТ
ОСТЕР ЭОХ
12-е Зоны
ЛИТАН
ОСТЕР ВУУЛ
ЙЕНН ЛЕВИС
ХОХ КРОН
© 2001—2024 «Литан» — Центр Открытого Сознания
Графика и дизайн: Ольга Генерозова
Тех. поддержка: Всеволод Кузьмин